Бытовой стокгольмский синдром в семье
Стокгольмский синдром наблюдают у людей, которые попали в заложники, были похищены или оказались жертвами насильников. Он проявляется в том, что жертвы проникаются сочувствием и пониманием к собственным насильникам. В истории зафиксировано несколько эпизодов, когда заложники становились на защиту преступников, в плену у которых пребывали. Именно такой феномен, когда вместо агрессии и ненависти жертвы начинают испытывать дружеские чувства к своим насильникам, называют стокгольмским синдромом.
Но не только в криминальных сводках можно наблюдать данный феномен. Часто внутри семейных отношений развивается данный синдром. Если внутри пары один издевается, насмехается, обижает другого, нередко в таких случаях можно наблюдать стокгольмский синдром. Партнер хоть и страдает от издевательств любимого человека, но настолько привыкает к этому, что даже начинает оправдывать, понимать причины его поведения и т. д.
Такое можно наблюдать в семьях алкоголиков, где муж избивает жену, а она его различными способами оправдывает перед другими людьми. «Он хороший… Он здоровый… Он просто сильно расстроен…». Часто жертва находит причины плохого отношения партнера в себе. Не партнер виноват в совершаемых поступках, а жертва видит причины в себе: она как-то неправильно себя ведет, из-за чего ее мучают.
Как объяснить данный феномен, который в глазах психически здорового человека, привыкшего к уважительному отношению к себе, может выглядеть, как болезнь. Можно говорить о том, что долгое пребывание в контакте с насильником вскоре приведет к психическому расстройству. Но на это требуется много времени.
Семейно-бытовой стокгольмский синдром проявляется в том, что жертва не просто защищает своего тирана, но и потом начинает скучать по нему, если вдруг отношения распадаются. Как можно объяснить данный феномен? Это объясняется защитным механизмом, который включается у любого человека: если не можешь убежать, избавиться, уйти от того, что причиняет боль, тогда подружись, смирись, полюби новое состояние. Речь идет об отношениях жертвы и тирана, когда они продолжительное время контактируют друг с другом. Одни пары сразу же распадаются, когда один из партнеров позволяет себе издевательские поступки в отношении другого. В таком случае происходит здоровая реакция: бьют – беги. Человек уходит от того, что причиняет ему дискомфорт, если разговоры и договоренности не помогают.
Совсем по-другому разворачиваются события, когда жертва не уходит от тирана. Отношения продолжаются. Конечно, здесь тоже возникают разговоры, споры и ссоры на темы о том, кто кого обижает и что с этим необходимо делать. Однако на этом все и заканчивается. Люди поговорили. Но проходит время, и тиран снова совершает некое насилие над своей жертвой, которая чувствует боль и страдания. Издевательства не настолько ее мучают, чтобы отказаться от контактов с этим человеком, что приводит к нахождению иных способов уживаться с ним.
Если человек сразу не уходит от своего насильника (или отсутствует такая возможность), не разрывает с ним контактов и отношений, тогда психика начинает искать другие способы ухода от проблемы. Не удалось покинуть стрессовую ситуацию, значит, научись в ней существовать и дружить с тем, кто причиняет боль. Жертва вскоре начинает выяснять причины поведения своего тирана. Она интересуется, проникается сочувствием, старается понять. В таком случае даже самое иррациональное становится рациональным. Посторонний человек не может понять, почему жертва не покидает атмосферы, в которой она страдает. Но сама жертва уже прониклась пониманием к своему тирану, поэтому старается его спасти, оправдать, помочь и т. д.
Именно такие действия совершали люди, когда их вызволяли из плена. Они оправдывали поведение преступников, в заложниках у которых они находились. Если в начале всей ситуации заложники были возмущены и агрессивны по отношению к своим насильникам, то впоследствии их психика перестроилась, чтобы выжить в стрессовой обстановке. Нужно увидеть рациональное даже в самом иррациональном, чтобы выжить психически и пережить все издевательства эмоционально.
Нередко супруги расстаются. Либо тирану надоедает его жертва, либо жертву кто-то «вытаскивает» из отношений. В таком случае жертва часто начинает скучать по своему тирану. Казалось бы, радуйся свободе, ярким краскам жизни, почувствуй к себе уважение и любовь, но жертва от этого отгораживается, поскольку помимо понимания причин поведения своего тирана еще желает его исправить, спасти, изменить. Это еще больше связывает жертв со своими тиранами, что является психологической проблемой нездорового привыкания к стрессовой ситуации, которая присутствовала в отношениях и самостоятельно справиться с проблемой практичсески невозможно.
Источник
Сам по себе Стокгольмский синдром бывает двух видов – всем известный вариант, который дал ему название после истории с захватом заложников, и куда более распространенный – и куда более сложный – его вариант, который по аналогии называют “бытовым” Стокгольмским синдромом. Возникает он постепенно, в течение достаточно длительного времени. И практически всегда – в ситуации домашнего насилия. Физического или психологического, авторства партнера или родителей – не суть важно.
В отличие от всем известного варианта, “бытовой” проявляется не только в усваивании ценностей агрессора и защитной индентификации с ним, когда его точка зрения жертвой принимается как своя собственная во имя выживания. Но еще и формировании достаточно своеобразной манеры поведения – моя клиентка описала ее как то, что она “легко поддается влиянию и мимикрирует” (с) под человека, это влияние на нее оказывающего. Звучит ужасно, если смотреть на это с точки зрения человека, живущего вне ситуации насилия, но для нее такое поведение – то, что помогло ей выжить в детстве, проведенном бок о бок с матерью, у которой undiagnosed и unmedicated borderline personality disorder. При фактическом отсутствии других родственников на горизонте.
Процесс формирования “бытового” Стокгольмского синдрома – в отличие от его старшего брата – на самом деле двусторонний: abuser давит на свою жертву при помощи физического и психологического насилия, проделывая бреши в ее психике, которые он заполняет тем, чем считает нужным. Обычно – bullshit из своей собственной головы. А жертва идет ему в этом навстречу, добровольно принимая это и встраивая в свое мировоззрение. То есть насильственной переделки человека как бы не происходит, все типа добровольно и by mutual consent. Проблема в том, что у жертвы выхода, как правило, другого не бывает, кроме как согласится и по доброй воле предоставить себя для изменения так, как тот, от кого она зависит, сочтет нужным.
Самое печальное последствие этого, пожалуй, то, что у жертв напрочь атрофируется критическое мышление и способность формировать собственное мнение. Выйдя из ситуации насилия, они легко попадают под влияние кого-то еще, потому что не умеют опираться на себя и свои внутренние ценности. Ну, еще бы. Учитывая, что у них их нет.
Второе по печальности последствие – у человека нет потребности быть собой. Он постоянно подстраивается под окружающих. Ценой собственных нужд и желаний. И, даже хуже, многие, выйдя из ситуации насилия, не могут жить самостоятельно, тут же начинают искать кого-нибудь, к кому можно “прицепиться”, чтобы тот был “ведущим колесом”. А находят, по закону подлости, всегда carbon copies своего изначального abuser. Поскольку другие по складу люди обходят их стороной. Да и сами жертвы других чаще всего не замечают, выискивая именно то, что знакомо и привычно.
А самое яркое проявление “бытового” Стокгольмского синдрома – то, что жертвы настолько усваивают ценности своего abuser, что начинают по отношению к другим людям вести себя точно также, как с ними обращаются дома. Так, моя клиентка, которую мать частенько изводила газлайтингом, сама нередко применяет его в общении с окружающими. Причем, она этого даже не замечает. И по-другому общаться тоже не умеет. Из-за чего отношения с людьми у нее, naturally, не складываются, ибо кто будет терпеть такое?
Терапия и классического-то варианта – очень сложная задачка. А “бытового” – втройне, потому что времени для его всесторонней интеграции в психику было в миллион раз больше. Выковыривать приходится по частям.
Это при условии, что клиент еще позволит это сделать. Большинство вообще не желает расставаться с теми установками, потому что, дескать, “Это же меня так мама научила!”, а маму надо любить – by all means – и мама всегда права. Если расстаться с ее убеждениями, то и связь с ней потеряется. А для жертв это куда хуже. Потому что корни Стокгольмского синдрома еще и очень сильно лежат в эмоциональной связи между жертвой и abuser. В конце концов, не все браки с финалом в виде домашнего насилия начинались именно с него. Когда-то были хорошие времена, остались хорошие воспоминания и были чувства. И вот на фундаменте всего этого выстраивается все остальное, уже негативное или откровенно патологическое. Разрушить вот именно этот фундамент, как правило, и не дают.
Чувства оказываются важнее насилия. Примерно так в краткости и можно описать суть Стокгольмского синдрома любого типа. А с ними бороться практически невозможно. Даже моя клиентка, несмотря на все пережитое, все равно о маме беспокоится, жалеет ее и всячески устраивает ей комфортную жизнь. Ну, мама же. Это важнее, чем то, через что она прошла. Себя не жалко, а маму – да. Стоит ли удивляться, что многие люди, страдающие от Стокгольмского синдрома, еще и на судах выступали в защиту своих kidnappers и abusers?
В этом плане “бытовой” вариант точно хуже классического. И какие-то прогнозы тут давать сложно. Слишком многое зависит от самих жертв, а они слишком часто ничего не хотят с этим делать. А заставить – равнозначно совершению насилия. Да еще с notorious “благими намерениями”. Поэтому чаще всего Стокгольмский синдром остается без должного внимания и профессиональной помощи. Moreover, он еще и дает массу материала для victimblaming, потому что никто не хочет разбираться, что такими жертвами движет на самом деле.
Источник
Стокгольмский синдром – это психопатологическое состояние, развивающееся у человека, который находится в позиции жертвы. Если раньше нарушение рассматривалось исключительно по отношению к террористам и преступникам, сегодня оно приобрело новые грани и проявляется даже в семейных отношениях. В чем особенности этой патологии и как побороть стокгольмский синдром – об этом подробнее.
О психопатологии
Те, кто сидели в лагерях по приказу Сталина, плакали о Сталине, как о родном отце (пример стокгольмского синдрома)
Изначально стокгольмский синдром рассматривался исключительно в отношениях между преступником и его жертвой. Своим названием патология обязана событиям, произошедшим в Стокгольме, когда во время ограбления банка были захвачены заложники. Жертвы провели с грабителями несколько дней в замкнутом помещении, что стало толчком к развитию сопереживания, а затем и привязанности.
Психиатры заинтересовались этим случаем, так как после освобождения жертвы встали на защиту преступников и пытались добиться амнистии. История закончилась тем, что между заложницей и грабителем возникла эмоциональная привязанность, в результате которой пара сочеталась брачными узами.
Сегодня психопатологию рассматривают в более широком смысле, привязывая к брачным и семейным отношениям. Кроме того, отдельно выделяют корпоративный стокгольмский синдром, при котором подчиненные испытывают положительные эмоции по отношению к деспотическому начальнику.
Суть стокгольмского синдрома объясняется тем, что человек, находящийся в позиции жертвы, начинает испытывать положительные и часто романтические чувства по отношению к преступнику. В случае семейных или корпоративных отношений, выстраивается связь “тиран-жертва”, в которой в качестве тирана выступает родитель, супруг или начальник. Женщины больше подвержены развитию этой психопатологии, что связывают с особенностями женской психики.
Стокгольмский синдром четко прослеживается в некоторых культурах и религиях, в которых женщину ставят ниже мужчины, а мужчине допускается агрессивное поведение и пренебрежительное отношение.
Психопатология требует своевременного выявления и лечения, в противном случае она негативно сказывается на жизни человека-жертвы, который всю жизнь остается привязан к тирану.
Причины развития синдрома
У женщины-жертвы, которая терпит унижения от мужа, часто вырастают дочери с таким же психотипом
Разобравшись, что такое стокгольмский синдром простыми словами, следует рассмотреть причины его развития. Причины зависят от типа связи.
Так, связь “преступник-жертва” (“террорист-заложник”) формируется из-за общего стрессового состояния. Психика человека устроена таким образом, что пытается подавить различные травмирующие эмоциональные воздействия. Так, находясь в стрессовой ситуации, жертва сначала пугается, а затем старается поставить себя на место террориста. Так психика защищает саму себя, заставляя человека почувствовать общность с преступником.
Существует теория, которая объясняет развитие стокгольмского синдрома с точки зрения работы зеркальных нейронов головного мозга и так называемой эмпатии. Из-за общего стрессового напряжения, человек как бы ловит эмоциональную волну преступника, сближаясь с ним. Это позволяет избежать развития посттравматического стресса, который крайне негативно сказывается на психике. Здесь также подсознательно приходит мысль о том, что если преступник почувствует родственную душу в жертве, он не станет причинять ей вреда.
Затем связь между жертвой и преступников трансформируется в негативизм в отношении людей, которые должны прийти спасать жертву. Жертва начинает чувствовать себя достаточно спокойно в обществе преступника, общий эмоциональный фон становится уже привычным, а приход службы спасения расценивается психикой как новый стресс. Кроме того, во время спасательной операции жертва может быть случайно ранена, поэтому мозг “принимает решение” держаться поближе к преступнику, так как у террориста также сформировалось особое отношение к жертве, обусловленное длительным контактом.
Грубо говоря, психика человека устроена таким образом, что любой другой человек, с которым был длительный контакт, уже не воспринимается как агрессор или враг. Однако люди, которых жертва видит впервые (спасатели, полиция), подсознательно воспринимаются как угроза здоровью и жизни.
Поведение людей со стокгольмским синдромом часто напоминает поведение ребенка, желающего угодить родителям, поэтому предположительной причиной этой психопатологии может выступать недостаток родительской любви.
Если причины развития привязанности к преступнику ясны, то появление бытового стокгольмского синдрома психиатры связывают со спецификой нервной деятельности. В более чем 80% случаев такое нарушение возникает у женщин с особым типом мышления. Обычно это слабые женщины, часто испытывающие чувство вины, склонные к фатализму, настроенные пессимистически и испытывающие жалость к себе. Психотип таких людей – человек-жертва. Стоит отметить, что и у мужчин такой психотип нередко встречается, поэтому бытовому стокгольмскому синдрому подвержены не только женщины, но и мужчины.
Причины развития стокгольмского синдрома у взрослого человека часто скрываются в его детстве. Причинами могут выступать:
- особенности воспитания;
- религиозность;
- издевательства со стороны родителей;
- негативный родительский пример.
Особенности воспитания и религиозность тесно связаны. Нередко жертвами стокгольмского синдрома в семье становятся женщины, которым с детства говорили, что мужчина всегда прав, а женщина должна терпеть.
Еще одной причиной могут стать унижения от родителей, насмешки, недостаток любви и внимания. В этом случае повзрослевший человек жаждет любви любым способом, поэтому готов терпеть унижения, лишь бы его вторая половинка не гневалась и не отворачивалась от него.
У женщины-жертвы, которая терпит унижения от мужа, часто вырастают дочери с таким же психотипом. Девочка с детства видит негативный пример родительских отношений, модель которых сознательно воссоздает во взрослой жизни.
Как проявляется стокгольмский синдром?
Зафиксированы случаи, когда жертва становилась сообщником преступника или влюблялась в него
Классические примеры стокгольмского синдрома – это отношения жертвы к похитителям и террористам. Таких примеров в истории очень много, все они заканчиваются тем, что жертва начинает испытывать романтические чувства и сексуальное влечение к человеку, который взял ее в заложники.
Основная проблема заключается в том, что человек, который пошел на преступление, чаще всего психически нездоров. В реальной жизни истории из романтических криминальных фильмов не сбываются, привязанность жертвы к преступнику заканчивается трагически. Хэппи-энды остаются в кино и книгах, человек со стокгольмским синдромом навсегда остается в позиции жертвы.
Говоря о классическом проявлении синдрома, зафиксированы случаи, когда жертва становится сообщником преступника, встает на его сторону и начинает совершать неправомерные действия.
Проявления в семье
Стокгольмский синдром в семье проявляется у детей. Это связано с особенностями воспитания и отношением родителей. Такая модель взаимоотношений развивается в семьях с деспотичными родителями, которые чрезмерно контролируют ребенка, в том числе прибегая к физическим наказаниям и психологическому насилию.
При этом авторитет родителей не подлежит сомнению, поэтому ребенок постоянно оправдывает их за унижения, оскорбления и наказания.
Последствием таких взаимоотношений в семье становятся различные психопатологии у ребенка. Как правило, дети со стокгольмским синдромом вырастают, заводят свою семью, а затем сами становятся в позицию тирана в отношении воспитания собственных детей. В результате стокгольмский синдром буквально переходит из поколения в поколение.
Ребенок может перерасти свой стокгольмский синдром, однако психопатология навсегда накладывает неизгладимый отпечаток на психику человека. Жертвы со временем могут стать деспотами, что проявляется не только домашним насилием, но и маниакальными наклонностями и сексуальными девиациями.
Проявления в отношениях
Стокгольмский синдром в отношениях проявляется постоянными оправданиями действий своего партнера. При этом партнер может всячески унижать свою жертву, но она ни за что не разорвет эти токсичные отношения.
Классический пример таких отношений – это домашнее насилие. Мужчина может бить и оскорблять женщину, грозить ей смертью, однако она все равно испытывает к нему любовь. Помимо того, что такие отношения губительны для женщины, они негативно сказываются на будущем детей. Ребенок, взрослеющий в такой атмосфере, перенимает модель поведения одного из родителей. Девочки, вырастая, как правило становятся “жертвами”, мальчики – “домашними тиранами”. В тяжелых случаях, когда родительская тирания распространяется не только на женщину, но и на ребенка, возможно развитие психических отклонений, таких как психозы, мании, фобии, различные девиации.
Бытовой стокгольмский синдром имеет мало общего с событиями пятидесятилетней давности из Стокгольма, однако очень распространен, особенно в семьях, где один из супругов имеет пагубные зависимости (алкоголизм, игромания, наркомания). Заметив симптомы стокгольмского синдрома, следует обратиться к психотерапевту за назначением лечения.
Диагностика
Врач-психотерапевт легко диагностирует у пациента наличие стокгольмского синдрома и степень его осложнения
Диагноз ставится достаточно просто на основании беседы с пациентом. За консультацией следует обратиться к психотерапевту. Задачей врача также является выявление сопутствующих нарушений со стороны психики и нервной системы, таких как невроз, депрессия, неврастения, которые часто выступают осложнениями этой психопатологии. Лечение назначается с учетом особенностей проявления нарушения у пациента.
Лечение
Разобравшись, что в психологии понимается под стокгольмским синдромом, следует понимать, как бороться с этим нарушением. Осознав свое состояние, человек может помочь себе самостоятельно. В тяжелых случаях лучше заручиться поддержкой психотерапевта. Когнитивно-поведенческая терапия не только избавит от зависимости жертвы от тирана, но и поможет сформировать такой образ мышления, который позволит не повторить этих же ошибок в будущем.
Важно! При бытовом стокгольмском синдроме обязательно следует привести ребенка на консультацию с детским психологом. Лечение требуется и женщине, и ее детям, в противном случае у ребенка в будущем может быть сформирован такой же патологический тип мышления.
Чтобы справиться с патологией своими силами, необходимо в полной мере осознать свою зависимости от деспота и разорвать ее. К сожалению, женщины с психотипом жертвы не всегда способны на такой шаг, поэтому профессиональная помощь более эффективна, чем самолечение.
Медикаментозное лечение назначается при тяжелых нарушениях в работе психики. В целом, если женщина живет в постоянном состоянии стресса, ей необходима медикаментозная коррекция этого состояния. Для этого применяют седативные средства, транквилизаторы, антидепрессанты. Препараты назначает исключительно врач.
Источник