Евгения брик дочь с синдромом дауна
«Не молчи» стало первым в России музыкальным видео о людях с особенностями развития. В основе сценария – типичная история. Молодая мама, ее играет актриса Евгения Брик, скрывает от возлюбленного, что у нее есть дочь с особенностями в развитии. Ей хорошо известно, чем это может закончиться: в клипе показана сцена на детской площадке, где с мамой и дочкой никто не хочет играть. Впрочем, клип – это не нарочитая «социалка», а история любви со счастливым концом. А его цель – показать, что люди с особенностями в развитии достойны счастья, любви, уважения и принятия в обществе.
Ника приняла участие не только в съемке клипа, но и в выступлении Димы Билана на фестивале «Новая Волна» в Сочи. После этих событий у восьмилетней девочки полностью изменилась жизнь. Теперь она знаменитость и в школе, и в центре, и в секции легкой атлетики. Друзья и знакомые постоянно просят сделать с ней селфи, следят за ее успехами и приглашают на все праздники.
Мила считает, что самый главный плюс проекта – реакция общества: после выхода клипа вокруг активно заговорили о детях с особенностями в развитии, стало меняться отношение к ним. Однажды Мила услышала, как старшая сестра другой девочки с синдромом Дауна гордо говорила одноклассницам: «А вы же видели клип Димы Билана? Там снялась дочка маминой подруги, она такая же, как наша Даша». Очень важно, что тема детей (и людей) с нарушениями в развитии перестает быть закрытой, неудобной, замалчиваемой.
Как проходили съемки клипа? Как Ника себя чувствовала, справлялась ли?
Мила Кириллова: Мне очень понравилось, как она себя вела, как стойко переносила все неудобства. Я была очень горда за нее, и у меня даже появилось ощущение, что у нас все получится в жизни. Я предполагала, конечно, что все, скорее всего, пройдет нормально, но все равно очень боялась. Как они будут работать с ней? Вдруг она что-то не сможет, как-то не так будет реагировать на инструкции… Потом я очень переживала, как она будет выглядеть в кадре, насколько она фотогенична. Я хорошо знаю все ее минусы, вижу их даже лучше, чем другие. И я с ней каждый раз проводила работу: «Ника, закрывай рот, держи спину ровно, когда идешь, наступай на пятку, ноги собирай». То есть все мои страхи и комплексы очень сильно на меня давили. Но пережитый опыт помог мне с ними справиться. Страхи, конечно, до конца не исчезли, но когда я увидела, как хорошо дочь выглядит в кадре, мне стало легче.
Вам было сложно решиться на участие в этом проекте?
М. К.: Я подумала, что это было бы интересно и для меня, и для Ники – ведь не каждому даже обычному ребенку выпадает главная роль в клипе Димы Билана. Решение я приняла легко, я вообще их легко принимаю. Кроме того, я подумала, что успех поможет Нике в школе и, может быть, нам будет проще в будущем, для нас откроются какие-то новые возможности. А еще мне кажется, что съемочной группе тоже повезло с Никой.
Поможет ли эта история другим детям?
М. К.: Я надеюсь. Когда я принимала решение об участии, я надеялась, что эта история поможет взглянуть на детей с особенностями в развитии с другой стороны. Понять, что они тоже что-то могут. Раньше, если мы видели на экране человека с особенностями, то говорили: «Ой, какая прекрасная девочка, для своего диагноза она так хороша». Но наша история о том, что Ника отдельно, а ее диагноз – отдельно. И другим родителям она показывает, что и у таких детей все может быть неплохо.
Вы говорили, что родителям нужно воспитывать особенных детей, как?
М. К.: Есть две категории родителей. Одни отдают своих детей во все секции, кружки, куда только можно, хотя ребенку это, может быть, и не нужно. Таким образом, они поддерживают свою родительскую тревогу. Другие же, наоборот, считают: «Ну что с него взять? Вот он таким родился, это ему не дано, это ему не надо, будем его любить таким, какой он есть». И это тоже неправильно. Конечно, детей надо принимать такими, какие они есть, но все равно у них должны быть нормы поведения. И поставить границы должны родители.
У меня очень большой круг общения, я знаю много детей с синдромом Дауна и их родителей, и я могу сказать, что нет необучаемых детей, нет безнадежных детей. Но есть родители, которые «забили», грубо говоря, на своих детей и на их воспитание. При этом они говорят, что это «такие солнечные, прекрасные дети», «да, он что-то делает не так, ну и что, ведь он таким родился». У нас есть мальчик в классе. Он четко знает, что когда его мамы нет рядом, можно хулиганить, но как только он видит маму, сразу начинает адекватно себя вести. То есть он понимает? Так почему же не донести до него мысль, как нужно себя вести в обществе?
Детям с синдромом Дауна приходится очень многое объяснять, нужно много раз повторять, что можно, что нельзя. У них, например, очень хорошая зрительная память. У Ники не было никогда проблем с запоминанием алфавита, цифр, но вести себя адекватно – для нее это очень большой труд. В этом нам помог обычный детский сад. Но и я приложила к этому много усилий и считаю, что это, пожалуй, самая сложная задача родителей. В 90% случаях дети с синдромом научатся писать, считать и читать. А вот вести себя адекватно, грамотно, хорошо – это другой вопрос.
Ника всегда хорошо одета, прекрасно выглядит, это важно?
М. К.: Мне всегда казалось, что если особенный ребенок красиво одет, у него аккуратная прическа, хорошие очки, то ему будет проще вызвать положительные эмоции у окружающих. Даже если у него приоткрыт рот или он косо идет… Поэтому мы всегда стараемся красиво одеваться.
А Нике это нравится?
М. К.: Да, она любит всякие браслетики, заколочки, колечки, штучки… У нее есть свой вкус. Когда она впервые увидела Наталью Водянову в платье, например, то сразу восторженно воскликнула: «Какое у тебя красивое платье! Какие у тебя красивые туфли».
А друзья у Ники есть?
М. К.: Да, есть, но главный ее друг – младшая сестра Саша, так как они сейчас все время вместе. Вместе они – банда: Саша постоянно придумывает какие-то игры, и Ника очень активно в них включается.
На детской площадке у нас есть несколько друзей, но обычно это дети года на два младше. Одна девочка научила Нику качаться на качелях, объясняла ей: «Ника, смотри, вот так наклоняешься, так ноги подгибаешь». Понятно, что в перспективе, скорее всего, для таких людей друзья – это люди с какими-то ментальными нарушениями. Может быть, не конкретно с синдромом Дауна, но другие, потому что, в конце концов, обычным детям это просто неинтересно. Поэтому Ника пойдет в коррекционную школу, где будут дети с теми или иными нарушениями, скорее всего, с менее выраженными. Я уверена, что там она найдет друзей, и я не вижу в этом ничего плохого.
Текст:Подготовила Елена Шевченко
Источник
Актриса Евгения Брик пригласила HELLO! в загородный дом, где живет ее семья – муж Валерий Тодоровский и дочка Зоя. А также рассказала о том, почему в Голливуде она – просто мама, а в Москве – востребованная актриса.
Евгения Брик
О жизни между Москвой и Лос-Анджелесом
Впервые мы с Валерой приехали туда в 2008 году, когда вышел фильм “Стиляги”. Картину очень хорошо приняли в Америке, позже она даже шла в кинотеатрах с субтитрами. Я поняла, что по крайней мере зиму хочу провести там. Зима прошла, уезжать не хотелось. В Москву я прилетала только на работу. Я москвичка и не думала, что какое-то место, кроме Москвы, смогу так сильно полюбить. Вот я не была в Лос-Анджелесе три месяца, и уже меня тянет обратно, может, потому, что там родилась моя дочь?
О том, как она приняла решение родить дочь в Америке
Нам было очевидно, что беременность “переживать” лучше там, а потом мне было жалко мучить маленького ребенка перелетом, и я ждала, пока она подрастет. Одно за другое, и я осталась в Америке надолго. Жизнь разделилась. Лос-Анджелес – хорошее место для ребенка, круглый год тепло, океан, чистый морской воздух. Для меня жизнь там – настоящий отдых, то есть – погружение в другую реальность. Я езжу за рулем, хожу за продуктами, занимаюсь ребенком: живу обычной жизнью. Кроме того, я рада, что у Зои будет возможность говорить на двух языках без акцента.
Евгения Брик с дочерью Зоей
О вредной и здоровой пище в Лос-Анджелесе
В Лос-Анджелесе ощущается разделение на два лагеря – люди, которые помешаны на здоровом образе жизни, они в 5 утра уже занимаются спортивной ходьбой со стаканом свежевыжатого апельсинового сока в руке. А кто-то сидит расслабленно целый день в ресторанчике с фаст-фудом. Я пока скорее ближе ко вторым. Еда во всяких закусочных какая-то невероятно вкусная, но с этим, пожалуй, надо завязывать.
Об опыте борьбы с лишним весом
После рождения ребенка я поправилась на 25 килограммов. В форму я возвращалась очень долго, хотя специально ничего для этого не делала. Тело еще помнило, что 6-й размер – не мой. Наверное, после рождения второго ребенка так легко не отделаюсь. (Смеется.) Я сейчас вспоминаю себя – очень странные ощущения. Это будто не ты, а ты в теле другого человека.
Евгения Брик с дочерью Зоей
О неумении пользоваться ситуацией
В Лос-Анджелесе у меня нет агента, я никак не занимаюсь своей профессией. Знаете, как в анекдоте: “Почему не выигрываешь в лотерею? Купи хотя бы раз билет!” Там я только снялась в коротком метре на английском языке с американской группой. Такой фестивальный получился фильм. Короткометражка – небольшая работа, но мне стало приблизительно понятно, как там все устроено и что это очень интересно. Сейчас у меня уже есть несколько назначенных на февраль встреч в Лос-Анджелесе. Если что-то получится – здорово, а нет – так нет.
О паузе в карьере и возвращении в кино
Первые полтора года я была с Зоей в Америке, и в какой-то момент даже подумала: “Наверное, с актерской профессией пора завязывать, буду заниматься только Зоей”. Но мой агент здесь, в Москве, очень переживала и старалась вернуть меня в строй. И первым проектом был военный фильм “Доставить любой ценой”, на котором я быстро пришла в форму. После большого перерыва в съемках это был для меня такой стресс!
Евгения Брик и ее дочь Зоя
О том, что ее интересовало в детстве
Меня всегда интересовали кино, музыка, тянуло к искусству. Но мой папа – доцент в институте, который преподавал физику и информатику, все время меня с неба на землю опускал. Он говорил, что поступить в театральный практически нереально, и настраивал меня на поступление в Институт приборостроения и информатики. Когда я ходила на подготовительные курсы, то думала: “Боже! Если я сюда поступлю, буду самым несчастным человеком на свете!” В семье про меня говорили: “Не красавица, не какой-то там талант, надо будет брать мозгами. Занимайся, учи язык”. Помню, все мои подружки играли во дворе в “резиночки”, а я сидела дома: слушала кассеты и смотрела фильмы на английском языке.
О том, как удивила семью, став актрисой
Каково же было удивление папы, когда я, пройдя огромный конкурс, все-таки поступила в ГИТИС. Во многом это именно его заслуга. Физик, он отлично разбирался в искусстве, дружил с актерами, увлекался фотографией. Мы ходили с ним в музеи, изучали репродукции, слушали оперы. На ночь он ставил мне аудиокассеты с “Евгением Онегиным” в исполнении Смоктуновского. Многие главы я знала наизусть. Я обожала слушать в записи Михаила Козакова, который читал Бродского. Музыкальная школа, которую я несколько раз по глупости собиралась бросить, тоже очень пригодилась. Я могу сыграть Зое если не фантазию Шопена, то вальс уж точно. Папа ушел из жизни рано. Но все то, что он в меня вложил, я постараюсь передать своим детям.
О красоте и харизме
Красота – понятие относительное. Для меня важнее, чтобы мои героини были харизматичны. Велединский, работая со мной на съемках фильма “Географ глобус пропил”, сказал: “Слушай, так ты еще и характерная актриса!” И для меня это было лучшим комплиментом. Я обожаю актрис, которые умеют быть смешными, не боятся казаться некрасивыми. Я смотрела запоем “Отчаянные домохозяйки”, и там меня завораживала Ева Лонгория. Такой широкий спектр возможностей – моя цель. Кстати, у Валеры я всегда играю отверженных влюбленных. В “Стилягах”, “Тисках” и “Оттепели” моим героиням в лицо говорят: “Я не люблю тебя”. И это хорошо, что он предлагает мне характеры сложные, в драматический, переломный момент их жизни. Это интересней.
Евгения Брик
О том, каково быть женой режиссера
Очень часто можно услышать: “Это же сын, сват, брат, жена режиссера или любовница, поэтому они в его фильме и снялись”. Каждому не объяснишь: “Вы знаете, я вообще-то к своему мужу хожу на пробы абсолютно так же, как к любому другому режиссеру”. И это еще тяжелее, потому что Валера никогда не постесняется сказать мне в лицо: “Жень, нет, это не твое”. Когда я читала сценарий “Оттепели”, мечтала попробоваться на роль Инги, которую в результате великолепно сыграла Виктория Исакова. Но Валера сразу сказал: “Я не вижу тебя в этой роли, можешь пройти пробы на роль Ларисы”. Роль на пять минут всего, но зато какая – эксцентричная, яркая! На пробах мы сидим с Женей Цыгановым, моим партнером, и он говорит: “Странно, конечно. У нас же одна сцена всего. И что делать? Играть целиком?” (Смеется.) Как раз такие отношения меня устраивают. Я актрисой стала совсем не потому, что у меня муж – режиссер. Когда мы с Валерой познакомились, я уже много снималась. И здорово, что у нас бывает возможность поработать вместе.
О том, как разделась на съемках “Оттепели”
У Валеры сцены с раздеванием выглядят изящно, уместно, и построены не ради того, чтобы, собственно, актрисе раздеться, а являются частью продуманной концепции. Со мной полностью согласны и Аня Чиповская, и Паулина Андреева, для которых такой опыт в кино – съемки откровенных сцен – был первым. Если ты знаешь – зачем, как и для чего ты это делаешь, то все вопросы отпадают сами собой.
Сидя в центре Москвы на скамейке абсолютно раздетой в окружении массы знакомых и полузнакомых людей, я была бсолютно спокойна и сознавала, что сейчас в данный момент занимаюсь делом, и все остальное абсолютно неважно. Я обожаю мою героиню Ларису, она просто сумасшедшая тетка! Она говорит: “Я люблю тебя”, – а через секунду: “Пошел ты, ничтожество!” Предлагает: “Хочешь, я выйду на улицу для тебя голая?” – а потом шантажирует: “Я беременна”. Такая роль – подарок. Сцена с моей героиней – самое начало фильма, и, еще читая сценарий, я понимала, какое же это мощное начало! Оно немедленно и полностью погружает зрителя в кинореальность “Оттепели”.
Евгения Брик, Валерий Тодоровский и Зоя
О рефлексии и планах на будущее
Как и все актеры, я – человек, вечно недовольный собой, раздираемый противоречиями, рефлексирующий по любому поводу. Я во многом себя виню: кому-то из своих близких недостаточно уделяла внимания, а они уходят… Но я постоянно ощущаю благодарность за те главные вещи, которые у меня есть. За все то, о чем можно только мечтать, – семью, любимого мужа, дочь, которая собой вообще затмила все. Вспоминая прошлое, мы с Валерой нередко говорим: “А где тогда была Зоя? С кем мы ее оставляли?” И понимая, что ее еще не было, не представляем, как мы без нее жили. Знаете, иногда я смотрю на своих партнеров по съемкам – Женю Цыганова, у которого шестеро детей, Олега Долина, у которого четыре дочки, – и думаю: “Боже, как здорово, когда много детей! Вот над чем надо работать, вот главная роль!” (Смеется.)
Источник
— Вы еще получили «Золотого орла» за роль в фильме «Одесса». Ожидали награду?
— Я не жду наград, но, естественно, рада им. Тогда в номинации была со своими любимейшими актрисами — экранными сестрами Машей Мироновой («Садовое кольцо») и Ксенией Раппопорт («Одесса»). Я ведь за призом на сцену не выходила, не летала тогда на «Золотого орла», но помню то ощущение у телевизора, когда произнесли мою фамилию. Кстати, этот проект стал пророческим. Ведь он поднимает тему эпидемии холеры. Кто бы знал тогда, что у нас скоро начнется пандемия.
— Режиссером «Одессы» был ваш супруг, и впервые в его проектах роль писали специально для вас. Помните ощущения?
— Читала сценарий и тряслась. Мне, конечно, было приятно, но я возражала: «Нет, надо сделать пробы! Может, я не смогу». Мы фотографировались в костюмах, чтобы увидеть, как смотримся в кадре. Но серьезных проб у Валеры тут не было. Он изначально понимал, что сестер будем играть я и Ксения Раппопорт, а их маму — Ирина Розанова. А вот на роли молодых героев кастинг был.
Мне нравится, что школа у нас онлайн с марта, после каникул в августе занятия снова начались удаленно, посещать их не надо. Да, много часов дочь проводит у компьютера, но зато безопасно. Дети могут и не заболеть, но для бабушек и дедушек принесенный ими вирус может иметь тяжелые последствия. А с нами живет моя мама.
Поначалу у меня было много страхов, но со временем поняла, что хочу сконцентрироваться на хорошем. Если что-то мы не можем изменить, то надо пережить с максимально разумным подходом. Можно из-за этой нерадостной истории деградировать, но можно из нее выйти просветленным и образованным. Дочка сразу мудрее восприняла эту ситуацию. Многие дети лезли на стену от скуки, а Зоя осознала, что не хочет, чтобы бабушка заболела коронавирусом.
За время карантина много с дочкой полезного сделали. По скайпу она занимается с преподавателями из России русским, литературой, рисованием, математикой… И ей это нравится. При этом мы с дочкой намного больше времени уделяем занятием музыкой. Успели сделать несколько проб, Зою утвердили в новые проекты, и меня тоже. Надеюсь, в апреле работа начнется.
— Сами куда-то выходите? В парикмахерскую, например?
В этом я доверилась Зое. Подумала, пусть даже криво подстрижет, все равно удовольствие получит. Помню, как в детстве обожала стричь кукол. А несколько лет назад играла парикмахершу в сериале «Адаптация», ходила на курсы, чтобы правильно держать ножницы в кадре, так что подучилась. Показала Зое азы, которые знала, и она все сделала здорово.
Еще пыталась подстричь Валеру, он совсем оброс, но это было сложнее, в итоге мы сводили его в парикмахерскую, которая находится в прямом смысле слова на улице: стоит кресло за заборчиком, а рядом парикмахер. В тренажерные залы я и так не пошла. За пандемию смотрела множество прямых эфиров — кто-то учил готовить, кто-то гимнастике… И я дома делала упражнения.
«Вместе можно перенести что угодно»
— То, что стали больше времени проводить дома, как повлияло на отношения?
— По большому счету ничего не изменилось. Когда раньше я не снималась, то тоже 24 часа в сутки проводила с дочкой. И на съемки часто улетала с Зоей, которая потом была рядом на площадке, делала уроки в вагончике.
От дочери мне всегда тяжело уезжать. Помню, до последнего откладывала перелет и прилетала на работу в день начала съемок, лишь бы побыть лишний день с Зоей. Мама и Валера говорят: «Лети хотя бы за два дня, чтобы прийти в себя». Но я сижу до последнего.
Мы всегда вместе, когда свободны от дел. Поэтому и в карантин не было такого, что почувствовали: нас много. Дела ведь никуда не делись. Валера целыми днями ведет переговоры насчет будущих фильмов, сериалов, сценариев… Все то же самое, но на расстоянии. Хотя муж летал летом в Москву на премьеру своего фильма «Гипноз».
— Вы в браке 14 лет. Что в основе вашей семьи?
Изначально, когда люди встречаются, между ними происходят химические и физические реакции, они понимают, что хотят быть вместе, иметь детей. Назовем их отношения любовью, страстью… А со временем, когда пара вместе много лет, понимаешь, что у них уже есть нечто больше, чем любовь, страсть, дружба. Ты чувствуешь, что идешь с этим человеком одной дорогой, живешь одной жизнью, у вас одни интересы. И что бы ни случилось, эта основа никуда не исчезнет, потому что они неотделимы друг от друга. Говорят, можно что угодно перенести вместе. Сила — в двоих: в тебе и твоей половинке. Вместе мы целое.
И, конечно, Зоя, как явное свидетельство нашей встречи, ребенок любви. Она, как говорит Валера, талантливее и ярче нас. Так и должно быть. Ребенок должен взять лучшее от родителей и добавить что-то свое. Смотрю и удивляюсь, как она разбирается в технике. Поражаюсь ее невероятному чувству юмора и терпению. Она дает нам правильные советы, как человек, открытый ко всему и воспринимающий мир таким, какой он есть. Поэтому мы часто к ней прислушиваемся, она участвует в нашей работе и жизни. У Зои феноменальная память, помнит в фильмах папы какие-то вещи, которые мы уже забыли. Ощущение, что ей не 11 лет, она рассуждает и ведет себя намного взрослее.
— Пойдет по стопам родителей? Вопрос с профессией уже решен?
— Нет, она каждый день открывает что-то новое для себя. Смотрим с ней фильм о врачах — говорит: «Я буду нейрохирургом». Потом включили сериал про шахматистку и весь вечер играли в шахматы, а затем резались в домино. Ей, разумеется, нравится кино, она пишет интересные сценарии, юмористические рассказы. Один из последних очень смешной, со своим взглядом, «Моя семья на карантине», который она постоянно дополняет. Читала его в школе, понравился.
Да зачем ей в 11 лет определяться с профессией? Я в ее возрасте тоже хотела стать и учительницей, и парикмахером… Она многого хочет и пусть добивается, а мы будем поддерживать. Главное — чтобы у нее была страсть к любимому делу.
Я же мечтаю, когда кончится пандемия, поехать нам втроем отдохнуть. Раньше думали: зачем куда-то ехать, мы и так в Лос-Анджелесе, тут океан. А сейчас понимаю, что хочется сменить картинку, переключить внимание хотя бы на две недели. Вот такая у нас цель.
Досье
Родилась: 3 сентября 1981 года в Москве.
Образование: в 2004 году окончила Российскую академию театральных искусств (ГИТИС).
Карьера: сыграла около 50 ролей в фильмах и сериалах, среди которых «Стиляги», «Адаптация», «Оптимисты», «Садовое кольцо», «Бомба».
Семейное положение: замужем за режиссером Валерием Тодоровским. Супруги воспитывают 11-летнюю дочь Зою.
Источник