Синдром морриса и жанны дарк

Главная
Случайная страница

Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать неотразимый комплимент
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?

Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Многочисленными авторами в длинном ряде исследований по­стоянно отмечается исключительная деловитость, физическая и умст­венная энергия женщин с тестикулярной феминизацией, синдромом Морриса – наследственной нечувствительностью периферических тка­ней к маскулинизирующему действию мужского гормона семенников (отсутствует сцепленный с полом тканевой рецептор мужского гормона). В результате этой нечувствительности дородовое и послеродовое разви­тие организма, обладающего мужским набором хромосом (46/XY) и се­менниками, парадоксально идет по женскому направлению. Развивается псевдогермафродит – высокая, стройная, статная, физически сильная женщина без матки, с малым влагалищем, семенниками, конечно не менструирующая и не рожающая, но в остальном способная к сексуаль­ной жизни и нормально влекомая к мужчинам.

В силу бесплодия псевдогермафродитов-носителей мутации, эта аномалия очень редка среди населения (порядка 1:65 000 среди жен­щин). Псевдогермафродитизм должен был бы порождать тягчайшие инвалидизирующие психические травмы, но эмоциональная устойчивость этих больных, их жизнелюбие, многообразная активность, энергия, фи­зическая и умственная, прямо поразительны. Например, по физической силе, быстроте, ловкости они настолько превосходят физиологически нормальных девушек и женщин, что девушки и женщины с синдромом Морриса (легко опознаваемые по отсутствию полового хроматина в маз­ках слизистой рта) подлежат исключению из женских спортивных состя­заний. При редкости синдрома среди населения, он обнаруживается почти у 1% выдающихся спортсменок, то есть в 600 раз чаще, чем ожи­далось бы, если бы он не порождал исключительно высокий уровень физического и психического развития и воли. Еще более ярко проявля­ется превосходство «страдающих», или, быть может, правильнее было бы сказать, «одаренных» синдромом Морриса в интеллектуальной сфере.

Не оставили ли женщины с синдромом Морриса след в истории, подобно мужчинам со столь же редким синдромом Марфана? Гигантизм при синдроме Марфана бросается в глаза и прослеживается в потомстве, тогда как тестикулярная феминизация очень интимна и больные потом­ства, естественно, не оставляют.

Тем удивительнее, что все же в истории есть одна необычайно много свершившая, поразительная девушка-героиня, имевшая этот син­дром. Речь идет о Жанне д’Арк.

Жанна д’Арк (1412–1431), по описаниям, была высокоросла, крепко сложена, исключительно сильна, но стройна и имела тонкую женственную талию. Ее лицо было тоже очень красиво. Общее телосло­жение характеризовалось несколько мужскими пропорциями. Она отли­чалась большой любовью к физическим и военным упражнениям. По­добно многим девушкам с синдромом Морриса, она любила носить мужскую одежду. Но все эти факты имеют второстепенное значение по сравнению с тем обстоятельством, что у нее никогда не было менструа­ций. А это, как мы можем утверждать, прямо патогномонично для в остальном физически исключительно полноценной девушки. Именно это и позволяет нам через пять с половиной веков уверенно ставить Жанне д’Арк диагноз тестикулярной феминизации, то есть синдрома Морриса.

Предельно увлеченная своей борьбой за освобождение Франции, она не жила половой жизнью, может быть дорожа столь важной для нее репутацией неприкосновенности и непорочности, и была сожжена на костре в Руане в девятнадцать с небольшим лет, будучи девственницей.

Энергия, решительность, храбрость, ум Жанны д’Арк, проявив­шиеся в дни пребывания при дворе дофина, во время освобождения Ор­леана, в сражении при Пате, в походе на Реймс, ее находчивость и ге­роизм, логичность, последовательность, упорство и воля, здравый смысл (особенно проявившиеся во время суда) – поразительны. Она нашла в себе мужество взять обратно свое отречение и тем обречь себя на со­жжение живой вместо «обычной» смерти от удавки или, может быть, даже пожизненного тюремного заключения, от которого ее наверняка скоро освободили бы победы Франции.

Энергии Жанны д’Арк, ее решимости, храбрости, здравому смыс­лу, находчивости во время пленения и пятимесячного инквизиционного следствия посвящены тысячи томов. Цвета Жанны д’Арк стали цветами Французского знамени, а ее лотарингский крест – гербом Шарля де Голля. Во всяком случае, во всей истории человечества трудно найти женщину, которая оставила бы более значительный, более вдохновляю­щий след, чем неграмотная деревенская девушка Жанна д’Арк, которой без конца ставили палки в колеса, без конца мешали различные при­дворные клики. Им не только претила мысль о том, что простая кресть­янка способна сделать куда больше, чем громадные массы отборной ры­царской конницы, разбитой при Пуатье, Кресси и Азинкуре, но и соз­нание, что освобождение Франции может совершиться вдохновленным народом без них, оказывающихся ненужными, дорогостоящими парази­тами. Куда проще договориться с английскими феодалами и наемника­ми, чем с собственными героями, как это мимоходом показал Мериме.

Жанна д’Арк «была дана» Франции в очень трудное время. По­ложение в стране немало отягчалось одним, чисто династическим об­стоятельством. Жена французского короля Карла VI, Изабелла Бавар­ская, примкнув к англичанам, утверждала, что «дофин», ее сын, отсижи­вавшийся в своем замке, вовсе не является сыном ее мужа. Она утвер­ждала, что он – внебрачный сын от ее связи с Людовиком, герцогом Орлеанским. Внебрачное происхождение лишало «дофина» всяких прав на престол и, поскольку этот факт удостоверяла его родная мать, ему и в самом деле пришлось пребывать в сомнении. Однако поразительно догадливая Жанна, когда дофин, проверяя ее пророческий дар, спросил, о чем он молился Богу, сказала, что он просил Бога разрешить его со­мнения в законности его происхождения и права на престол. Более того, она категорически назвала его законным наследником. Этот проница­тельный ответ разрешил все сомнения будущего Карла VII как в своем происхождении, так и в том, является ли сама Жанна присланной небом пророчицей.

Тем, кому эта беседа Карла VII и Жанны д’Арк покажется не за­служивающей внимания, следует вспомнить, что все средневековое пра­во (если не считать «права сильного») целиком держалось на праве на­следования и первородства – только законный наследник имел право стать королем, герцогом, князем, графом, бароном, дворянином, владельцем. Внебрачные наследники оказывались отброшенными на не­сколько ступеней ниже. Исключения были единичны и требовали сверх­человеческих талантов и воли, как в случае внебрачного сына Роберта Дьявола – Вильгельма, герцога Нормандского, будущего Вильгельма За­воевателя.

В наше время можно удивляться тому, что для Карла VII вопрос о законности или внебрачности его рождения был вопросом жизни и смерти. Но вспомним страшное восстание, потрясшее Англию, возглав­ленное Перкином Уорбеком, претендовавшим на то, что он-то и есть истинный наследник престола, а в Тауэре живет всего лишь двойник. Вспомним, что Емельяну Пугачеву тоже пришлось объявить себя спас­шимся от Екатерины императором, в силу рождения законным повели­телем страны. Право рождения – вот та ось, на которой единственно держалось право настолько, насколько право вообще существовало.

Конечно, внутренняя сущность Жанны д’Арк не сводится к син­дрому тестикулярной феминизации. В духе времени она была экзальти­рованно-религиозна, над ней довлели импрессинги детства и юности, когда жителям пограничной деревушки Домреми приходилось много раз спасаться от грабительских шаек англичан и бургундцев. Она была пре­исполнена «великой жалости к Франции».

Но можно отбросить все мифы, все экзальтации. Можно усом­ниться в том, были ли у Жанны д’Арк подлинные галлюцинации, вооб­ще-то нередкие в эпоху господства религии. Может быть, она лишь да­вала волю своему очень живому воображению. Несомненно однако, что ее ум, воля, энергия, целенаправленность, мужество, физическое и ду­ховное, были поразительными.

Если есть в истории такой случай, когда одно-единственное лицо круто изменяет ход событий, то это именно появление Жанны д’Арк к концу уже проигранной Столетней войны и, благодаря этому, осознание французами себя как нации.

Лэнери д’Арк (D’Arc P. Lanery, 1894) привел аннотированный спи­сок 2127 крупных исторических трудов и художественных произведений, посвященных Жанне. Среди них было указано 600 поэтических опусов, 16 опер и 200 драм. С тех пор литература о Жанне и в связи с Жанной очень возросла. Тем существеннее, что основная загадка этой величай­шей героини, величайшей гордости Франции, сохранившей человечеству одну из самых сильных наций, разрешается естественнонаучным мето­дом – патографическим генетическим анализом.

Не раз мы уже упоминали о том, что достижения современной науки совершаются в области междисциплинарных исследований, и указывали на необходимость создания и педагогической, и исторической генетики. Обра­тим внимание на следующее. То, что у Жанны д’Арк отсутствовали менст­руации, упоминается даже в словаре Ларусс, таким образом, этот факт был общедоступно известен. Синдром Морриса описан уже много десятилетий назад, но только привлечение медицинской генетики позволило понять диаг­ностическое значение отсутствия менструаций у прекрасно сложенной, силь­ной, красивой, удивительно умной и энергичной девушки.

Жанна д’Арк считалась загадкой, которую произвольно истолковыва­ли и, добавим, совершенно по-разному психиатры, психологи, историки, пи­сатели и драматурги. Поэтому наш диагноз, поставленный через полтысяче­летия, может показаться, в свою очередь, произвольным и требующим еще более развернутого обоснования. Поэтому повторим доказательства.

Первое. Помимо факта отсутствия менструаций у этой физически здоровой девушки известно, что Жанна очень быстро и хорошо научилась владеть оружием, прекрасно держалась в седле, обладала большой физиче­ской силой. Девушки и женщины с синдромом Морриса, повторяем, – пре­красные спортсменки.

Второе. Жанна д’Арк была высокой, стройной, статной девушкой, длиннорукой и длинноногой, с очень привлекательным лицом. Само по себе это явление нередкое, но именно женщины с синдромом Морриса характе­ризуются высоким ростом, длиннорукостью и длинноногостью.

Третье. В эпоху, когда храбрость и героизм редко требовались от женщин, Жанна д’Арк проявила исключительно последовательный и стой­кий героизм. Девушки с синдромом Морриса отличаются исключительной смелостью. Четвертое. В эпоху, когда женщинам грешно и никак не положено было носить мужское платье, Жанна д’Арк очень охотно его носила и очень неохотно, только под большим давлением от него отказалась.

Б.Данэм в своей книге «Герои и еретики» пишет: «Первым слабым местом Жанны было то обстоятельство, что она постоянно носила мужское платье. К вопросу об этом инквизиторы возвращались все снова и снова, как беспрерывно кудахтающие, беспокойные куры. Почему она носила мужское платье? Требовали ли этого от нее святые? Откажется ли она от него? Да, она отказалась бы от мужского платья, если бы судьи отпустили ее на свободу. Нет, святые пока еще не велели ей менять одежду. Она ответит более опреде­ленно на этот вопрос позже. Но она так и не ответила. И ни разу эта удиви­тельно практичная в других отношениях девушка не сказала, со свойственной ей простотой, что мужское платье – это обычный костюм, который все носят на войне. Для Жанны вопрос о мужской одежде был исключительно больным местом, тем единственным пунктом, где она, казалось, испытывала какое-то чувство вины, и причина этого все еще остается тайной, даже спустя пятьсот лет». Но мы знаем, в чем дело: одной из особенностей синдрома Морриса является склонность к трансвестизму.

Пятое. При всей своей экзальтированной религиозности, Жанна д’Арк проявляла в военных, организационных и политических делах удиви­тельный здравый смысл, сообразительность и практицизм. Женщины с син­дромом Морриса характеризуются по учебникам как «исключительно делови­тые».

Шестое. Девушки с синдромом Морриса отличаются сильной волей, живым, стойким и высоким интеллектом. Жанна д’Арк проявила исключи­тельную догадливость и интеллект не только в беседе с дофином, не только заставив англичан снять осаду с Орлеана, не только преследуя и уничтожая англичан, не только проводив дофина на коронование в Реймс. Пожалуй, редчайшую находчивость и интеллект она проявила в заключении, во время руанского суда, когда она своими ответами на изощренные вопросы судей никак не давала им поймать себя в ловушку. А по поводу главного судьи, Кошона, на стенах руанских домов ежедневно появлялись надписи «Кошон (по-французски, «свинья») опять опоросилась».

Кстати, отметим, что Кошон в действительности вовсе не был фана­тичным католиком-папистом, столь непримиримым врагом ереси, каким он хотел казаться, хвастаясь проведенным им процессом. Он просто выслужи­вался перед англичанами, надеясь стать кардиналом. Однако Кошону при­шлось удовлетвориться гораздо меньшим – он выполнял позднее должность епископа в Дьеппе. Как обычно, «фанатизм» процветает тогда, когда это приносит личную выгоду.

Каждая из перечисленных шести физических, психических, психоло­гических, интеллектуальных особенностей Жанны д’Арк, взятая порознь, встречается не так уж и редко, но выраженные в превосходной степени, они довольно редки, а сочетание всех шести в одной девушке того времени – яв­ление совершенно необычайное.

Поэтому-то наличие седьмой особенности – отсутствие менструаций – не столь уж редкой в условиях предельной психической активности, но все же редкой у здоровых девушек той эпохи, когда в 15–16 лет их обычно уже выдавали замуж, только связывает в один узел, объясняет одной причиной шесть перечисленных особенностей, выраженных у Жанны д’Арк в столь четкой форме.

Может возникнуть вопрос, почему девушки и женщины с синдромом Морриса, имеющие семенники, очень часто интеллектуально на одну-две го­ловы превышают мужчин, тоже обладающих семенниками, выделяющими мужской половой гормон. По-видимому, механизм гиперстимуляции интел­лекта при синдроме Морриса заключается в том, что гормон не фиксируется на бесчисленных периферических тканях и клетках-мишенях, и тем сильнее стимулирует именно интеллектуальную сферу (воспринимается нервными клетками).

Date: 2015-09-02; view: 614; Нарушение авторских прав