Стокгольмский синдром kuroshitsuji dj stockholm syndrome
Сам по себе Стокгольмский синдром бывает двух видов – всем известный вариант, который дал ему название после истории с захватом заложников, и куда более распространенный – и куда более сложный – его вариант, который по аналогии называют “бытовым” Стокгольмским синдромом. Возникает он постепенно, в течение достаточно длительного времени. И практически всегда – в ситуации домашнего насилия. Физического или психологического, авторства партнера или родителей – не суть важно.
В отличие от всем известного варианта, “бытовой” проявляется не только в усваивании ценностей агрессора и защитной индентификации с ним, когда его точка зрения жертвой принимается как своя собственная во имя выживания. Но еще и формировании достаточно своеобразной манеры поведения – моя клиентка описала ее как то, что она “легко поддается влиянию и мимикрирует” (с) под человека, это влияние на нее оказывающего. Звучит ужасно, если смотреть на это с точки зрения человека, живущего вне ситуации насилия, но для нее такое поведение – то, что помогло ей выжить в детстве, проведенном бок о бок с матерью, у которой undiagnosed и unmedicated borderline personality disorder. При фактическом отсутствии других родственников на горизонте.
Процесс формирования “бытового” Стокгольмского синдрома – в отличие от его старшего брата – на самом деле двусторонний: abuser давит на свою жертву при помощи физического и психологического насилия, проделывая бреши в ее психике, которые он заполняет тем, чем считает нужным. Обычно – bullshit из своей собственной головы. А жертва идет ему в этом навстречу, добровольно принимая это и встраивая в свое мировоззрение. То есть насильственной переделки человека как бы не происходит, все типа добровольно и by mutual consent. Проблема в том, что у жертвы выхода, как правило, другого не бывает, кроме как согласится и по доброй воле предоставить себя для изменения так, как тот, от кого она зависит, сочтет нужным.
Самое печальное последствие этого, пожалуй, то, что у жертв напрочь атрофируется критическое мышление и способность формировать собственное мнение. Выйдя из ситуации насилия, они легко попадают под влияние кого-то еще, потому что не умеют опираться на себя и свои внутренние ценности. Ну, еще бы. Учитывая, что у них их нет.
Второе по печальности последствие – у человека нет потребности быть собой. Он постоянно подстраивается под окружающих. Ценой собственных нужд и желаний. И, даже хуже, многие, выйдя из ситуации насилия, не могут жить самостоятельно, тут же начинают искать кого-нибудь, к кому можно “прицепиться”, чтобы тот был “ведущим колесом”. А находят, по закону подлости, всегда carbon copies своего изначального abuser. Поскольку другие по складу люди обходят их стороной. Да и сами жертвы других чаще всего не замечают, выискивая именно то, что знакомо и привычно.
А самое яркое проявление “бытового” Стокгольмского синдрома – то, что жертвы настолько усваивают ценности своего abuser, что начинают по отношению к другим людям вести себя точно также, как с ними обращаются дома. Так, моя клиентка, которую мать частенько изводила газлайтингом, сама нередко применяет его в общении с окружающими. Причем, она этого даже не замечает. И по-другому общаться тоже не умеет. Из-за чего отношения с людьми у нее, naturally, не складываются, ибо кто будет терпеть такое?
Терапия и классического-то варианта – очень сложная задачка. А “бытового” – втройне, потому что времени для его всесторонней интеграции в психику было в миллион раз больше. Выковыривать приходится по частям.
Это при условии, что клиент еще позволит это сделать. Большинство вообще не желает расставаться с теми установками, потому что, дескать, “Это же меня так мама научила!”, а маму надо любить – by all means – и мама всегда права. Если расстаться с ее убеждениями, то и связь с ней потеряется. А для жертв это куда хуже. Потому что корни Стокгольмского синдрома еще и очень сильно лежат в эмоциональной связи между жертвой и abuser. В конце концов, не все браки с финалом в виде домашнего насилия начинались именно с него. Когда-то были хорошие времена, остались хорошие воспоминания и были чувства. И вот на фундаменте всего этого выстраивается все остальное, уже негативное или откровенно патологическое. Разрушить вот именно этот фундамент, как правило, и не дают.
Чувства оказываются важнее насилия. Примерно так в краткости и можно описать суть Стокгольмского синдрома любого типа. А с ними бороться практически невозможно. Даже моя клиентка, несмотря на все пережитое, все равно о маме беспокоится, жалеет ее и всячески устраивает ей комфортную жизнь. Ну, мама же. Это важнее, чем то, через что она прошла. Себя не жалко, а маму – да. Стоит ли удивляться, что многие люди, страдающие от Стокгольмского синдрома, еще и на судах выступали в защиту своих kidnappers и abusers?
В этом плане “бытовой” вариант точно хуже классического. И какие-то прогнозы тут давать сложно. Слишком многое зависит от самих жертв, а они слишком часто ничего не хотят с этим делать. А заставить – равнозначно совершению насилия. Да еще с notorious “благими намерениями”. Поэтому чаще всего Стокгольмский синдром остается без должного внимания и профессиональной помощи. Moreover, он еще и дает массу материала для victimblaming, потому что никто не хочет разбираться, что такими жертвами движет на самом деле.
Источник
Объясняем простыми словами, что это за психологическое явление и как от него можно избавиться.
Наверняка, вы не раз слышали такое словосочетание, как «стокгольмский синдром». Этот термин ввел шведский психиатр и криминалист Нильс Бейерут, когда описывал психологическое состояние заложников во время вооруженного нападения на крупный банк в Стокгольме в августе 1973. На протяжении шести дней преступники-рецедивисты держали жертв в подвале банка, и, угрожая их жизни, требовали от полиции выполнить их условия – доставить им деньги, машину для побега и обеспечить им безопасный выход вместе с заложниками. Периодически террористы давали своим жертвам поблажки – одной из девушек даже разрешали периодически выходить из тесного подвала прогуляться, так как девушка пожаловалась на клаустрофобию. В конце концов жертвы стали больше бояться действий полиции, нежели захватчиков, и, когда преступники сдались, заложники требовали, чтобы первыми выходили не они, а террористы, дабы полиция их не застрелила. А после того, как рецидивистов вновь отправили в тюрьму, бывшие жертвы стали навещать их и писать им письма.
О причинах этой психологической реакции и способах ее побороть Glamour.ru рассказала психолог Мила Кудрякова.
@mila_kudryakova
Что такое стокгольмский синдром?
Говоря простыми словами, стокгольмский синдром — это симпатия жертвы к насильнику. У большинства людей, попавших в экстраординарную ситуацию насилия, физического или психологического, могут проявиться признаки этого синдрома. То есть подвержены ему практически все, в зависимости от обстоятельств. С точки зрения биологии человека, это явление объясняется тем, что оно позволяет выжить – человек таким образом подстраивается под ситуацию, проявляет свое послушание, надеясь, что в этом случае, агрессор будет к нему более снисходителен.
Есть и другая, более сложная и непопулярная концепция, и суть ее состоит в том, что в каждом из нас есть агрессия и злость, и мы можем подсознательно желать причинить кому-то боль. Совсем необязательно, что мы будем реализовывать это желание, но оно может присутствовать и выражаться в таких словах, как «Я бы его придушил» или «Убить хочется». И когда мы в реальности сталкиваемся с тем, что кто-то другой проявляет насилие, то есть воплощает наши потаенные стремления, то можем проникнуться симпатией к этому человеку, потому что видим в нем то, что свойственно и нам.
Когда может проявляться стокгольмский синдром?
Это явление может возникать в обыденных и бытовых ситуациях, для этого совсем необязательно оказываться в заложниках у террористов. Оно распространено в паре, где один из партнеров систематически применяет насилие к другому, в семье, где родитель жестоко обращается с ребенком. Под влиянием травмирующих ситуаций у человека сбиваются ориентиры и понимание того, что – хорошо, а что – плохо. И для того, чтобы выжить и сохранить психику, человеку приходится как бы «переизобретать» эти понятия. Когда стокгольмский синдром развивается в отношениях с близкими людьми, то его причиной также становится психическая защита, потому что человеку легче оправдать токсичную мать или партнера-абьюзера, чем признать, что его попросту не любят и не ценят. В таком случае этот феномен часто именуют как «бытовой стокгольмский синдром». Главная опасность его в том, что при регулярных насильственных действиях – издевательствах, вымещении агрессии, применении физической силы – жертва может привыкнуть к такому положению вещей. Подстраиваясь под ситуацию, она начинает искать причины действий насильника, понимать его и сочувствовать, во всех бедах винить себя. В итоге у жертвы создается ложное восприятие реальности.
Главная причина появления стокгольмского синдрома – стрессовая травмирующая ситуация, включающая в себя насильственные действия
Стокгольмскому синдрому особенно подвержены люди, которые росли и существовали в обстоятельствах, где насилие было нормой. К тому же среди обилия агрессии дети могут запоминать редкие светлые моменты, когда, например, родители вдруг за что-то их похвалили. На фоне жестокого обращения такие ситуации будут восприниматься ребенком особенно ярко, и именно они могут служить для него оправданием родителей. И так как все мы живем с теми идеями и концепциями, которые нам привили в детстве, во взрослом возрасте человеку с такой семейной историей потребуется много усилий, чтобы «сменить прошивку», поменять мировоззрение.
Это явление может возникать даже в рабочих отношениях – в этом случае говорят о корпоративном стокгольмском синдроме. Даже если начальник плохо обращается с подчиненными, унижает их, загружает работой без каких-либо компенсаций, сотрудники могут оправдывать любые его действия и регулярно перерабатывать, стараясь доказать свою компетентность.
Как распознать жертву стокгольмского синдрома?
– человек оправдывает насилие агрессора, совершаемое над ним
– пытается убедить окружающих в том, что они не видят картину целиком
– приводит массу доводов в защиту насильника
Как избавиться от стокгольмского синдрома?
Если среди ваших знакомых вы обнаружили человека со стокгольмским синдромом заложника, то вы можете попробовать ему помочь. Покажите со стороны, на каком-то отвлеченном примере, что происходящее с ним выходит за рамки нормы. Правда, не стоит ожидать, что ваши усилия увенчаются успехом. Стокгольмский синдром – это мощная психологическая защита, которая помогает человеку выживать. И если вы начнете (разумеется, из благих побуждений) «ломать эту стену», то скорее всего, окажетесь крайним. И все насилие, которое заключено внутри несчастной жертвы, обрушится на вас.
Как помочь человеку побороть стокгольмский синдром?
– приведите отвлеченный пример, который показал бы ситуацию как выходящую за рамки нормы
– предложите поразмышлять о душевном состоянии: хорошо ли он себя чувствует, нет ли беспокойств и тревог
– посоветуйте почитать статьи по психологии, которые могли бы натолкнуть его на подобные размышления
– попробуйте направить человека к психологу
– не давите на человека и не настаивайте на своей правоте
А вот понять самому, что вы стали заложником этого синдрома, очень сложно – обычно жертвы насилия не осознают, что подверглись ему. Но если вы вдруг подозреваете себя в этом, то можете применить правило «Остановись, послушай, подумай». Прислушайтесь к себе и задайте вопрос – хорошо вам или плохо в конкретной ситуации, которая может трактоваться как насильственная? Если вам плохо, то подумайте, почему и что вы можете сделать, чтобы вам стало хорошо. Если у вас получится сделать это упражнение – это здорово, если нет, то попытайтесь найти квалифицированную психологическую помощь или группу поддержки жертв насилия, их сейчас достаточно много.
Источник
Психиатры всего мира используют термин «стокгольмский синдром», чтобы описать состояние, возникающее у заложников, которые вдруг начинают сочувствовать захватчикам и даже ассоциировать себя с ними.
Несмотря на то, что сегодня этот термин применяется в самых разных жизненных ситуациях — от истеричного начальника до нарциссического партнера, которые отравляют человеку жизнь, но от которых, тем не менее, он никак не может уйти — изначально он касался очень определенных условий.
Почему «стокгольмский синдром» так называется?
В психологической литературе «стокгольмский синдром» появился после ограбления банка в Стокгольме в 1973 году, в ходе которого двое мужчин шесть дней держали в заложниках четырех банковских служащих. Когда последние наконец оказались в безопасности, врачи отметили, что у них возникли позитивные чувства к захватчикам, включая сочувствие и попытки войти в положение.
Один из самых известных примеров «стокгольмского синдрома» — Патти Херст. Внучка американского миллиардера и газетного магната Уильяма Рэндольфа Херста не просто сочувствовала своим похитителям, но встала на их сторону и даже помогла им ограбить банк.
Симптомы «стокгольмского синдрома»
Важно понимать, что «стокгольмский синдром» — это некая психологическая концепция, но не строго определенные реакции. Именно поэтому, являясь хорошо известным и достаточно изученным состоянием, он не включен в Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам.
Что касается симптоматики, если это можно так назвать, то человек со «стокгольмским синдромом», как правило, начинает идентифицировать себя с людьми, которые причинили ему боль, или как минимум чувствовать с ними сильную эмоциональную связь. Это объясняется тем, что захватчики все сильнее подавляют волю жертвы, так что в итоге она не чувствует себя самостоятельной и способной на какие-то решения. Также считается, что пациенты со «стокгольмским синдромом» обладают двумя ключевыми характеристиками — позитивным отношением к похитителям и негативными чувствами в отношении полиции.
Хотя, повторимся, здесь нет набора признаков. Плюс, некоторые проявления «стокгольмского синдрома» могут пересекаться с другими состояниями, такими как посттравматическое стрессовое расстройство и выученная беспомощность.
А почему «стокгольмский синдром» вообще возникает?
Ученые до сих пор не могут точно сказать, почему возникает «стокгольмский синдром». Но предполагают, что это, вероятнее всего, стратегия защиты жертв эмоционального и физического насилия.
Также есть мнение, что вероятность «стокгольмского синдрома» возрастает в четырех случаях:
— Когда жертва чувствует угрозу жизни от своего похитителя;
— Когда жертва чувствует мелкую доброту, исходящую от похитителя;
— Когда жертва изолирована от точек зрения, отличных от точек зрения похитителя;
— Когда жертва понимает, что сбежать не получится.
Эксперты предполагают, что интенсивность травмирующего опыта вместе с отсутствием физического насилия формируют климат, способствующий «стокгольмскому синдрому».
В заключение отметим, что, несмотря на широкое присутствие синдрома в популярной культуре, в реальности он встречается не так часто. А точнее — очень редко. Статистика показывает, что у 92% заложников никогда не было таких признаков.
Подписывайтесь на наш канал в Дзен! Еще больше интересного:https://zen.yandex.ru/vesti.ru
Источник
“Стокгольмский синдром” в психологии не считается психическим отклонением, но представляет собой парадоксальное проявление симпатии жертвы к своему мучителю.
Как появилось это понятие?
Внимание психологов привлек случай, произошедший в Стокгольме в 1973 году, когда, сбежавший из тюрьмы вооруженный мужчина, Ян-Эрик Олссон, взял в заложники 4 человек в одном из банков.
Он потребовал крупную сумму денег и освобождения своего сокамерника – Кларка Улофссона. Кстати, второе условие было выполнено и друг Яна-Эрика был доставлен полицией прямо в захваченный банк.
Вдвоем преступники продержали заложников в банке около 5 дней. Это были три женщины и один мужчина.
Всё закончилось хорошо – после газовой атаки преступники были взяты, а заложники освобождены. Но последствия происшествия оказались странными.
Олссон арестован
Заложники не осуждали двоих захватчиков, а сочувствовали им и даже наняли для них лучшего адвоката.
По словам заложников, преступники не сделали им ничего плохого и обращались с ними хорошо. Жертвы больше боялись действий полиции, ведь тогда они также могли пострадать в ходе штурма.
Дальше больше – Улофссону (которого освободили по требованию) удалось доказать, что он не виновен и, наоборот, хотел спасти заложников. С него сняли все обвинения и на свободе он подружился с одной из женщин-заложниц.
Олссон же был приговорен к 10 годам лишения свободы, но и здесь он получил немало сочувственных писем.
Этот анормальный случай привлек внимание психологов, журналистов, писателей, криминалистов и режиссеров.
Другие примеры стокгольмского синдрома
После этого случая психологи стали находить стокгольмскому синдрому применение и описывать с его точки зрения различные бытовые случаи.
Например, известны множество ситуаций, когда жена находясь под гнетом мужа-тирана, терпит побои, но не уходит от него, а продолжает защищать и заботиться.
Или же дети, которые выросли в семьях с “тоталитарным” режимом, даже во взрослом возрасте продолжают боготворить родителей и не умеют им противоречить.
В случае “бытового стокгольмского синдрома” жертвы насилия всегда оправдывают действия насильника, а кто-то даже винит себя! Правда для таких явлений существует и другой “диагноз” – созависимость…
А теперь примеры покруче!
В дальнейшем я хочу написать по отдельному посту о каждом случае, поэтому сейчас опишу кратко.
Однажды внучку американского миллионера, Патриссию Хёрст, взяла в заложницы группировка под названием “Симбионистская армия освобождения”. Девушка пробыла в плену 2 месяца, за нее был заплачен выкуп в 4 млн. долларов.
Но Патриссия так и не вернулась в семью. Несмотря на все издевательства, которым, несомненно, подвергалась, она вступила в эту же группировку и участвовала в ограблениях, пока не была арестована.
В 1998 году в японском посольстве в Перу террористы, а точнее члены перуанской экстремистской группировки, захватили около 500 человек, все они являлись “сливками” общества. Террористы требовали освободить из тюрем всех своих единомышленников.
Заложники пробыли в плену более двух недель. Но после освобождения, также, как и в Стокгольме, жертвы оказались на стороне преступников и полностью поддержали их позицию против текущей власти.
Самый вопиющий случай стокгольмского синдрома, прогремел на весь мир. В возрасте 8 лет Наташа Кампуш из Вены была похищена маньяком Вольфгангом Приклопилем. Он поселил её в звуконепроницаемой комнате и начал “воспитывать”. Вольфганг приносил Наташе игрушки и книги, обучал ее. Так прошло 8 лет прежде, чем девочка сбежала.
За эти годы она выросла всего на 15 см и набрала только 3 кг. Приклопиль покончил жизнь самоубийством, после того, как обнаружил пропажу. А Наташа в своих интервью всегда отзывалась о нем с теплотой и даже впоследствии выкупила дом маньяка.
Освобождение Наташи и ее подземная комната
Объяснение и причины
Психологи считают, что стокгольмский синдром является одним из проявлений психики в экстремальных обстоятельствах. Долгое нахождение в замкнутом пространстве мучителя и жертвы объединяет их и вызывает некое духовное родство, человеческое понимание.
Знакомство с мотивами преступника вызывает сочувствие. Можно подумать, что жертва соглашается с преступником в целях сохранить себе жизнь, но эта версия не работает, так как жертвы продолжают защищать их и после освобождения.
Всем добра и тепла! Ставьте лайк, если было интересно!
Источник