Страсти по арктике полярный синдром

Множественно зафиксированные случаи психического расстройства, происходящие только на Севере (а также в Антарктике), так и не получившие объяснения.

Зов Полярной звезды, меряченье, арктическая истерия, полярное бешенство – разные названия удивительного и пугающего феномена, хорошо знакомого северным народам, при котором люди впадают в транс – неожиданно, без каких либо предпосылок. Описать это явление сложно, поэтому приведу самые известные случаи из истории.

1.

Известный исследователь Амундсен, тогда еще штурман судна “Бельжика”, стал на зимовку у берегов Антарктиды в 1898 году. В этот период он столкнулся с тяжелым психическим расстройством у матроса, который неожиданно впал в транс. Попытка привести его в чувства окончилась тем, что матрос, проявляя нечеловеческую силу, вырвался из рук команды, спрыгнул за борт и убежал по льду в темноту.

Отмечается, что в подобных состояниях люди часто убегают в ледяную пустыню или просто двигаются строго по направлению к Полярной звезде.

Когда Амундсен отправлялся уже в собственную экспедицию, уже знакомый с этим феноменом, он распорядился взять на борт несколько смирительных рубашек.

2.

В 1792 году на одном из промысловых судов член экипажа, лежавший без сил, больной цингой, также впал в транс. Он прыгнул в воду и поплыл, конечно, на север. Спасти его не удалось.

Меряченье вызывает полную амнезию в рамках приступа.

3.

Наш известный исследователь мозга Бехтерев в 20-х годах организовал экспедицию по исследованию явления на Кольском полуострове. Главой ее выступал ученый и писатель А. В. Барченко. Экспедиция начала исследования в поселке Ловозерово – их целью было поговорить с шаманами и попасть на ритуальное место на острове Роговый.

Шаманы категорически запретили им плыть туда. Но сын местного священника вызвался помочь и переправить экспедицию. Остров так и не подпустил экспедицию к себе. В конце пути сильнейший ветер чуть не потопил судно. Экспедиции пришлось продвигаться вдоль берега.

И здесь в чаще, среди болот, они обнаружили каменную дорогу, которая привела их к столбу, имевшему явно ритуальный характер.

Известно, что при виде колонны с одним из участников экспедиции, завхозом Пилипенко, случился приступ меряченья: он страшно закричал и впал в транс. Трудно представить матерого революционера и атеиста, испугавшегося какого-то каменного столба, но необъяснимый страх постоянно преследовал почти всех членов группы. Более того, найдя на вершине одной из окрестных гор загадочный провал, исследователи так и не набрались смелости в него спуститься, мешал тот же страх и «противодействие незримых сил.

Экспедиция Барченко так и не раскрыла тайну Зова Полярной звезды, зато столкнулась с несколькими другими необъяснимыми феноменами, которые, пожалуй заслуживают отдельного материала и исследования.

4.

Известны также многочисленные примеры, когда шаманы вводили людей в искусственный транс, даже помимо их воли. В таком состоянии человек мог получать сверхсилу или, наоборот, становиться безвольным рабом. В обоих случаях сознание их подчинялось гипнотизеру.

Попытки объяснить

В 1957 году ученые приблизились к разгадке меряченья. Оказалось, что частоты некоторых видов полярных сияний, а именно имеющие вспышки красного цвета, входят в своеобразный резонанс с ритмами головного мозга, вызывая психоз. А именно северное сияние, как правило, и сопровождало вспышки арктической истерии.

Но еще до этого в Германии по приказу Гитлера были проведены исследования реакции мозга на внешние раздражители. Психиатр А. Шварц в ходе экспериментов установил, что вспышки красного цвета (можно провести аналогию с красным сиянием) могут вызывать тошноту, эпилептические припадки, головные боли.

Интересно, что Шварцу разрешили провести эксперимент вне клиники. На праздничном представлении для нацистских лидеров использовались прожекторы красного цвета со специальным ритмом вспышек.

Итог был великолепен: более 10 человек увезли в больницу прямо во время мероприятия. Однако продолжать такие исследования теперь разрешили только в обстановке секретности.

Недалеко от научно-исследовательской «Станции 31» американские полярники наблюдают, как их норвежские соседи пытаются пристрелить пса, гонясь за ним на вертолете. Скандинавы терпят крушение, пес благополучно добегает до вольера, и американцы отправляются в норвежскую лабораторию, чтобы выяснить что к чему. Там они находят какое-то бесформенно-скрюченное существо, а пес мутирует — не в «оно», не в «это», а в лишенное каких-либо черт Нечто. Странный даже по меркам сай-фая монстр поглощает все живое, принимая облик последней жертвы. Дальше — боди-хоррор и почти что детективно-шпионская сюжетная формула «найти самозванца».

Исключительно лавкрафтианская — не спутаешь — декорация: вечная, недоступная археологии мерзлота и скрывающееся под древним льдом Иное. Такое же бесконечно переливающееся из формы в форму существо, как, например, недоступные для описания человеком боги Азатот и Йог-Сотот. Наконец, тут Карпентер, как и Лавкрафт, обращается мыслью к другой, предшествующей самой Земле форме жизни, враждебной самому существованию не только человека, но и его универсума.

Смилла Ясперсен (Джулия Ормонд), дочь эскимоски из Гренландии и датчанина, расследует гибель соседского мальчишки (тоже эскимоса). Поиски приводят ее к тайне Гренландской рудной компании, которая проводит научные изыскания на леднике, где в 1859 году упал метеорит и пробудил к жизни доисторического паразита — арктического червя.

Фильм поставлен по одноименному бестселлеру Питера Хёга. В нем, как принято в скандинавских детективах, сильна социальная подоплека и главными паразитами оказываются представители крупного капитала. А в роли главных жертв — эскимосы из Гренландии, которым непросто адаптироваться в городах. Фрекен Смилла, которая боится закрытых пространств и за весь фильм улыбается лишь однажды — предтеча всех аутичных скандинавских копов, без нее не было бы ни Саги Норен, ни Сары Лунд  как мы их знаем — сосредоточенных, наплевавших на социум, отчаянно ищущих какую-то только им нужную правду.

Хёг написал свой поэтичный роман о девушке, которая любила снег, в 1992-м, экранизация вышла в 1997-м. Никакого бума скандинуара тогда не было и в помине — он начнется в нулевые после выхода романов Стига Ларссона, где будут действовать такие же, как Смилла, асоциальные и бескомпромиссные герои. Экранизировавший книгу Билле Аугуст оторвался от датских корней: немецкий продюсер Берндт Айхингер, в ролях — целая плеяда блестящих британских актеров. Поэтичность Хёга растерялась где-то по дороге, и история Смиллы едва не превратилась в стандартный евротриллер. Его спасают от посредственности точная игра Ормонд и арктический колорит — все эти бескрайние пейзажи Гренландии и представление об Арктике как об опасной и полной тайн неизведанной земле.

Вымышленный норвежский городок Фортитьюд, где в арктическом институте трудятся британские исследователи, напоминает типичную деревню из английского детектива: у каждого жителя припрятан скелет в шкафу. Когда приезжего эколога находят убитым овощерезкой, англичане присылают в Фортитьюд своего сыщика Мортона (Стэнли Туччи), расследование которого страшно фрустрирует местного шерифа Андерсена (Ричард Дормер). Деятельности сыщика препятствуют кумовство и коррупция в лице мэра города Хильдур Одегард (Софи Гробёль), которая замужем за полицейским Эриком. Она хочет построить в Фортитьюде модерновый отель во льдах и утаивает от инвесторов криминал, который тут творится. Но не тут-то было: на Фортитьюд обрушиваются самые экзотические напасти, которые только способна произвести Арктика: белые медведи-каннибалы, дремлющие во льдах доисторические паразиты (привет, Смилла!), склонные к насилию демонические детишки. Вдобавок воду мутят дикие русские нефтяники из соседнего поселка.

Англичане — первейшие в мире поклонники скандинуара, в многом сформировавшие в нулевых моду на этот жанр — решили не довольствоваться оригинальной продукцией и научились снимать его сами. В качестве талисмана они заполучили в свою постановку иконическую Сару Лунд — датскую актрису Софи Гробёль, и фон подобрали ей под стать — роскошные пейзажи заснеженной Исландии. Будто дорвавшись до сладкого, они под завязку набили свой детектив нордическими ужасами — мало того что каждого жителя Фортитьюда можно заподозрить в злонамеренности, так еще и Арктика не дремлет и во втором сезоне насылает на заполярных англичан новые напасти. Тут вам и кровавое северное сияние, и шаманы, и серийный убийца, отрезающий жертвам головы, и торговец «оленьим соком», провоцирующим галлюцинации. Сериал получился избыточным и барочным, в нем накручено слишком много жутких завитушек, но в этом и состоит его приторное обаяние.

Корейская экспедиция отправляется к Южному полюсу недоступности (наиболее удаленная от любого океана точка Антарктики), где до этого умудрились побывать только советские полярники. Выбиваясь из расписания, группа мчит вперед сломя голову, не обращая внимания на то, что уже смеркается (а ночь в этих краях длится полгода). Командир экспедиции Чхве До-хен (звезда «Паразитов» Сон Кан-хо) пренебрегает техникой безопасности, словно в него вселился демон. Но хуже всего тревожное предзнаменование: герои находят во льдах дневник британской экспедиции, которая шла по этому же маршруту 80 лет назад и бесследно сгинула. Среди этих заметок есть странные рисунки — фигуры, напоминающие участников корейской группы.

«Дневник полярной экспедиции» больше всего похож на мэшап советского фильма про альпинистов и американского хоррора про незримых монстров — так могла бы выглядеть «Вертикаль», если бы ее снимал Джон Карпентер. В общем, зубодробительное кино в лучших традициях южнокорейской жанровой эклектики, снятое не без фантазии (героям регулярно отпиливают обмороженные конечности). В свое время фильм не стал большим хитом, но ретроспективно видно, что это проект с золотым составом: нынешние звезды в ролях, Пон Джун-хо в сценаристах, режиссура Лим Пхиль-сона («Гензель и Гретель», «Мадам Пэндок»).

Если «Дневник полярной экспедиции» все же не совсем советское кино, то триллер Алексея Попогребского в полной мере наследует этой традиции и раскрывает ее неожиданный жанровый потенциал. Звучит парадоксально? Но не менее парадоксально решение Попогребского снимать тяжелую, совершенно в духе «Маяка», психологическую драму в антураже солнечного полярного лета.

Двое героев — матерый метеоролог Сергей (Сергей Пускепалис) и городской попрыгунчик-студент Павел (Георгий Добрыгин) — несут несложную вахту на метеостанции, стоящей на вымышленном острове Аарчым где-то в районе Чукотки. Вроде бы хорошо, только солнце спать мешает. Размеренную жизнь дуэта меняет радиограмма с материка, полученная Павлом в отсутствие начальника: с семьей Сергея произошла трагедия, всем придется вернуться домой, а станция будет закрыта.

Не решаясь передать коллеге неприятное известие, Павел начинает вести себя неадекватно — и островок нарывает паранойей практически на грани смертоубийства. На атмосферу безумия работает и диссонанс формы и содержания: Пускепалис и оператор фильма Павел Костомаров делают типично советское кино про героических геологов, а агентом хоррора выступает студент, чуждый и этому острову, и полярному нарративу, и задушевному реализму, которым начинается фильм.

Роман Дэна Симмонса, по которому поставлен сериал Дэйва Кайганича, основан на реальной загадке — истории исчезновения экспедиции сэра Джона Франклина, отправившегося в 1845-м исследовать Северо-Западный морской проход между Канадой и Гренландией на кораблях «Эребус» и «Террор». В общем, типичная викторианская маринистика с поправкой на северный ветер и лед, сковавший море. Корабли Франклина намертво вмерзают, весна отменяется, провизия заканчивается, и начинается ночной кошмар. Нечто похожее то ли на гигантского белого медведя, то ли на снежного человека (есть предположение, что это Туунбак — эскимосский «дух, одетый в животное») убивает моряков, и команда по-старомодному медленно, с прустовской неспешностью, соскальзывает в бездну безумия.

Держащийся на почтительном расстоянии от сверхъестественного (монстр появляется всего несколько раз), «Террор» не устает подмигивать зрителю, намекая, что главные чудовища тут вовсе не духи, а запертые в загерметизированную деревянную капсулу матросы. Как и в, скажем, «Ведьме» Эггерса, где крестьяне то ли взаправду видели дьявола, то ли отравились спорыньей и впали в мистический бред. Нам остается только гадать — существует ли Туунбак, виной ли всему отравленная свинцом тушенка или скученность, цинга и давящая тьма полярной ночи.

Свежайшая копродукция испанской Mediapro Studio, HBO Asia и Hulu Japan посвящена истории не менее интернациональной — загадочной резне на норвежской антарктической станции. Сюжет, явно имеющий в виду «10 негритят» и «Расемон», немного буксует в первой серии, но потом лихо прыгает в пропасть. Итак, на зимнюю вахту заступает разношерстная международная команда — норвежцы, англичане, испанец, японец. Каждый, как мы скоро узнаем, не совсем тот, за кого себя выдает: полгода на краю света — отличный способ скрыться от проблем, а то и от закона. Но кое-что идет не так: кто-то обрезает провода связи, проламывает голову связисту, а потом отпиливает ее ножовкой (совсем как в «Фортитьюде»!). Прибывшая через много дней спасательная группа обнаруживает (спойлер!) на станции двух выживших, типичных «ненадежных рассказчиков», каждый из которых считает другого виновником кровавой бани. Из их показаний и складывается эта шестисерийная повесть о звериной природе человека, предательстве, равнодушии природы и силе логики. При съемках ни один актер не пострадал от холода: полярная станция была построена в павильоне на жарком Тенерифе. Но снег снаружи настоящий, снятый в Исландии.

Стандарт хоррора нулевых: фонтанирующие артерии, вспоротые животы и вампиры. Бойкий монтаж, никаких медлительных скитаний камеры, пришедших с волной «слоубернеров» Оза Перкинса и Ари Астера. Сюжет такой: городок Бэрроу (152 жителя), штат Аляска, готовится к полярной ночи. Тем временем сюда, как на курорт, сползаются похожие на амфибий вампиры под предводительством вожака, склонного к эффектным философским монологам. На долгие два часа городок превращается то ли в пол-потовскую Камбоджу, то ли в Сребреницу: живых почти не осталось, а до рассвета еще неделя. Но как говорит один из героев: «Мы живем в этом месте, потому что другие на это не способны». И вот аборигены демонстрируют незваным гостям всю широту народной бытовой культуры: бой трактором, стрельба из дробовика, ловкость в обращении с капканами и пожарными топориками. Все это снято честно, без малейшей иронии и ненужного социального комментария: вампиры тоже жрут людей просто потому, что способны на это. Да, в основе фильма — одноименный комикс Стива Найлза и Бена Темплсмита (тоже хороший).

Корпорации эксплуатируют первозданно-белые просторы Аляски. На буровой, ранее по необъяснимым причинам закрытой, собралась команда антагонистов: с одной стороны, нефтяники (главный у них — суровый Рон Перлман), с другой — независимые экологи (тут заводила — Джеймс ЛеГрос). Вместе им предстоит решить, насколько безопасным будет возобновление нефтедобычи. Разумеется, назревает конфликт интересов, в том числе и любовных, к начальнице базы (Конни Бриттон). Но вскоре разногласия придется забыть: сотрудники один за другим пропадают, а их голые искалеченные тела находят рядом с базой.

Один из ключевых продюсеров американского мамблкора, Ларри Фессенден сам снимает кино редко, но метко — его режиссерские работы, к примеру, находятся в коллекции Метрополитен-музея. Фессенден, проповедник изобретательного инди-хоррора, сам воспитавший целое поколение уникумов вроде Тая Уэста, не стремится ставить на поток бездумное жанровое кино, а превращает его в эстетский аттракцион — так и «Последняя зима» не второсортная копия «Нечто», а довольно самобытное кино. Герои фильма замечают, что нефть — это останки живых существ, так что нефтяники, по сути, разоряют чужие могилы. Ну а чем это кончается, знает любой кинозритель. На роль монстров Фессенден не случайно выбирает призрачных вендиго, индейских духов, символизирующих непомерную человеческую жадность.

«Последняя зима» — исландско-американская копродукция, и северные пейзажи тут невероятно хороши. Но Фессендена увлекают не только виды. Приличную часть фильма занимают визуальные эксперименты: внезапно запускается слайд-шоу, мелькают страницы дневников и карты региона (совмещение текста и видео в духе Годара или Фароки), имитация любительской съемки или вообще found footage (нарезка с кадрами разливов нефти). В общем, полноценное видеоэссе и концептуальный инди-хоррор в одном флаконе — более авангардного зрелища заснеженные просторы еще не рождали.

В финской Лапландии такие бескрайние снега, что полицейские на снегоходах на их фоне кажутся крошечными черными точками. Еще по этим снегам ездят «шлюховозы» из Мурманска — автобусы с русскими девочками, где клиентов обслуживают «с колес». Одну из таких девочек полицейская Нина Каутсало (Иина Кустонен) находит полумертвой в заброшенной хижине. Анализ крови показывает, что пострадавшая заражена таинственным вирусом. Международный институт вирусологии в Хельсинки распознает его как страшную заразу из Йемена, которая передается только вместе с герпесом и инфицирует беременных женщин, впоследствии превращая новорожденных в монстров. Но даже с этими оговорками зараза может обеспечить пандемию всего за полгода, если позволить ей распространиться за пределы Лапландии. Поэтому расследование становится засекреченным, а на помощь Нине спешит немецкий доктор-вирусолог Томас Лоренц (Максимилиан Брюкнер). Им нужно срочно найти нулевого пациента — им может быть маньяк, убивающий женщин. А еще необходимо аккуратно избежать паники, чтобы не позволить лапландцам бежать от заразы в большие города, и, главное, отговорить инфицированных заниматься сексом.

Немецко-финский сериал, снятый в 2017 году в финском Заполярье как гибрид детектива и производственного романа, стал бы обычным евротриллером средней руки, если бы не подоспел аккурат к настоящей пандемии. Теперь любые детали, связанные с вирусом, смотрятся супертревожно. Врачи работают с биоматериалом без масок и перчаток! Инфицированная сбегает с карантина прямо на вечеринку! Локация тоже добавляет экзотики и жути: олени тут пасутся прямо на аэродроме и слизывают соль, которой посыпают взлетную полосу, убитых русских девочек находят вмерзшими в лед, а участвующий в расследовании русский полицейский бегло говорит по-английски — вот где главный саспенс!