Клинико психологический синдром при шизофрении
В юношеском возрасте происходят значительные изменения реактивности организма, его нейроэндокринных и иммунобиологических систем, что, безусловно, не может не оказывать глубокого влияния на возникновение, течение и исход шизофрении. Кроме того, незавершенность эволюции мозговых систем, незрелость психики и наличие особых кризовых пубертатных психических проявлений влияют на формирование клинической картины болезни.
Характеристика юношеской приступообразной шизофрении
При дебютировании шизофрении в юношеском возрасте и особенно при ее медленном, относительно благоприятном развитии пубертатные кризовые проявления не только сохраняются и приобретают отчетливую динамику в сторону их искажения, но нередко становятся определяющими для развития клинических особенностей болезни. Формируются особые, специфические для юношеского возраста, сим- птомокомплексы, среди которых наиболее характерными являются гебоидный, с синдромом «юношеской метафизической интоксикации (особых сверхценных образований)», дисморфофобический и психа- стеноподобный.
Длительное изучение юношеской малопрогредиентной шизофрении в работах М. Я. Цуцульковской и А. Г. Бильжо показало, что через 10—15 лет после первого стационирования в юношеском возрасте у большинства больных постепенно наступает компенсация состояния с редуцированием психопатологических явлений и выявлением лишь нерезко выраженных признаков дефекта личности, которые практически не препятствуют социально-трудовой адаптации. В этих случаях есть все основания говорить об атипичных затяжных пубертатных шизофренических приступах, как об этом писал Р. А. Наджаров.
Рассматриваемая форма течения шизофрении имеет определенный стереотип развития, стадии которого совпадают с этапами нормального созревания. Период инициальных проявлений заболевания начинается в возрасте 12—15 лет. Он характеризуется заострением черт характера, появлением аутохтонных атипичных биполярных аффективных расстройств, иногда континуального характера, с наличием дисфо- рического оттенка депрессий, недовольства собой и окружающими или признаков возбужденности с непродуктивностью, отсутствием стремления к контактам — в гипоманиях. Все это сочетается с появлением оппозиции к окружающему, стремлением к самоутверждению, нарушениями поведения, конфликтностью.
Следующая стадия (16—20 лет) отличается быстрым нарастанием психических расстройств и наибольшей их остротой. Именно в этом периоде появляется необходимость госпитализации в психиатрическую больницу. В статусе больных отмечаются острые психотические явления, хотя и имеющие транзиторный и рудиментарный характер: взбудораженность, идеаторные нарушения, ментизм, выраженные нарушения сна, отдельные гипнагогические и рефлекторные галлюцинации, отдельные галлюцинации воображения. На этом этапе гебоидный, дисморфофобический, псевдопсихастенический синдромы и синдром
«метафизической интоксикации» выступают в своем наиболее завершенном виде и полностью определяют состояние больных. По своим клиническим особенностям они отличаются существенными признаками от внешне сходных проявлений, свойственных патологически протекающим пубертатным кризам. В течение ряда лет состояние остается относительно стабильным, без видимой динамики, характеризуется однообразием болезненных проявлений, без заметной тенденции к усложнению психопатологических признаков и даже с периодами их послабления и сохранением психопатоподобного, сверхценного и аффективного регистров расстройств. При контакте с такими больными иногда создается впечатление о наличии у них выраженных негативных изменений, тяжелого шизофренического дефекта.
Между 20 и 25 годами (у одних пациентов позже, у других раньше) происходит постепенная компенсация состояния с заметным редуцированием или полным исчезновением описанных расстройств и восстановлением социально-трудовой адаптации.
Особенностью отдаленного периода заболевания независимо от преобладающего синдрома на предшествующей стадии болезни является относительно неглубокая степень негативных изменений: ограничивающаяся утратой широты интересов, снижением психической активности, появлением сугубо рационального отношения к близким, с потребностью в опеке, некоторой замкнутостью в кругу семьи. У одних больных на первый план выступали признаки инфантилизма, проявляющиеся в непрактичности, зависимости от близких, эмоциональной незрелости, слабости влечений при хорошем уровне умственной продуктивности. У других превалировали шизоидные особенности склада личности с чертами аутизма и чудаковатости, не мешающими, однако, высокому уровню профессионального роста и социальной адаптации.
По истечении пубертатного периода ввиду возможности значительной компенсации состояния больных (а значит, повышения социальной и трудовой адаптации) врачам, психологам и т. д. следует с большой осторожностью решать вопросы, ограничивающие последующий социальный рост пациентов (перевод на инвалидность, ограничение для поступления в вуз, отчисление из вуза и др.).
Среди атипичных пубертатных шизофренических приступов различают следующие три разновидности: гебоидный, с синдромом «юношеской метафизической интоксикации», с дисморфофобическими и психастеноподобными расстройствами.
Гебоидный приступ — возникающее в юношеском возрасте психическое расстройство, характеризующееся патологическим преувеличением и видоизменением до психотического уровня психологических пубертатных свойств с преобладанием аффективно-волевых нарушений, в том числе и влечений, приводящих к противоречащему общепринятым нормам поведению и выраженной дезадаптации в обществе.
Начальные признаки болезни: появление у пациентов несвойственных им прежде психопатических черт шизоидного и возбудимого круга, извращенных эмоциональных реакций и влечений. Развиваются и признаки «ущербности» личности шизофренического типа.
Ведущими в поведении таких больных оказываются черты ослабления самоконтроля и нарастающего безволия. В клинической картине начального этапа болезни также могут доминировать черты несвойственной больным ранее повышенной раздражительности, грубости и неуживчивости с окружающими. Проявляемое пациентами упрямство настораживает своей немотивированностью. Больные несмотря на просьбы, убеждения и даже приказания перестают стричь волосы, менять белье, отказываются мыться, вступают в ненужные пререкания, часами без надобности спорят. В реакциях на окружающее все заметнее выявляется неадекватная гневливость, нередко сопровождающаяся агрессией. Обращает на себя внимание также то, что больные как бы останавливаются в своем психическом развитии: вновь начинают интересоваться сказками, а также военной и «шпионской» тематикой книг и кинофильмов, особенное удовольствие они получают от описания сцен различных зверств, мучений, различных скандальных историй, становятся лживыми и т. д.
Несмотря на сохранность интеллектуальных способностей, большинство больных из-за резкого снижения успеваемости оставляют учебу в школе или на первых курсах института. В течение нескольких лет могут вести праздный образ жизни; в некоторых случаях, не задумываясь, уезжают в другие города «познавать жизнь», легко попадают под влияние антисоциальных личностей и совершают правонарушения, вступают в различные религиозные секты (преимущественно «сатанинской» направленности).
Нередко у больных на первый план выступают расторможение полового влечения, неумеренное потребление алкогольных напитков и наркотиков, занятия азартными играми. Влечение к какому-либо виду деятельности определяется извращенными эмоциональными реакциями, и тогда характер занятий приближается по своему содержанию к пер- верзным влечениям. Тем не менее «шизофреническая» окраска поведения больных в целом выступает очень отчетливо в виде неадекватности поступков, их малой мотивированности, непонятности, странности, однообразия, а также вычурности и нелепости. В картине гебоидного состояния выраженные шизоидные особенности сосуществуют с истерическими элементами рисовки и демонстративности, симптомы патологического фантазирования — с чертами ригидности, проявления повышенной возбудимости и аффективная неустойчивость — с невротическими и фобическими симптомами, нарушения влечения — с расстройствами психастенического круга.
С 17—20 лет в течение последующих 2—7 лет клиническая картина и поведение больных становятся однообразными независимо от изменения реальных условий и внешних воздействий. Более заметно проявляются признаки задержки психического развития (последнее как бы останавливается на подростковом уровне, пациенты «не взрослеют»).
В этот период отмечается наибольшее число обусловленных неправильным поведением больных госпитализаций.
Последний этап продолжается в среднем 1—2 года и приходится на возраст 20—24 лет (колебания от 18 до 26 лет). В этот период постепенно уменьшается полиморфизм гебоидных расстройств, сглаживаются поведенческие нарушения, немотивированная неприязнь к родственникам, склонность к употреблению алкоголя и наркотиков, необычность увлечений и интересов; «пубертатное мировоззрение» теряет свою явно оппозиционную направленность, а затем постепенно сходит «на нет». Значительно дольше остаются признаки ослабления самоконтроля, что находит отражение в эпизодических алкогольных, наркотических и сексуальных эксцессах. По мере редуцирования гебоидных нарушений появляется возможность оценить изменения личности. Как правило, они оказываются не столь глубокими, как можно было ожидать.
Приступ с явлениями «метафизической интоксикации» — это развивающееся в юношеском возрасте состояние, характеризующееся доминированием в психической жизни субъекта аффективно заряженной односторонней интеллектуальной деятельности (чаще абстрактного содержания) и приводящее к различным формам социальной и трудовой дезадаптации.
Проявления феномена «метафизической интоксикации» отличаются значительным разнообразием. Одни пациенты посвящают себя поиску метафизических или философских «истин». Другие одержимы идеями духовного либо физического самоусовершенствования, которые они возводят в ранг мировоззрения. Третьи тратят много времени и энергии на изобретение «вечного» или «безопорного» двигателя, решение неразрешимых на сегодняшний день математических или физических задач. Четвертые обращаются к христианству, буддизму, индуизму, становясь религиозными фанатиками, членами различных сект. Доминирует чувство убежденности в особой значимости и правоте собственной деятельности. Свидетельством преобладания аффекта над идеей служит оттенок экстатичности в состоянии: больные заявляют о мистическом проникновении в суть вопросов бытия, о познании смысла жизни в период «вдохновения», «прозрения» и т. д. Формирование подобного «мировоззрения» обычно наступает быстро по типу «кристаллизации», а его содержание часто находится в прямом противоречии с прошлым жизненным опытом пациентов, их прежними интересами, личностными установками.
Активный этап болезни с доминированием явлений «метафизической интоксикации», так же как при гебоидных состояниях, ограничен периодом юношеского возраста, за пределами которого наступают выраженное редуцирование всех позитивных расстройств, сглаживание и компенсация личностных изменений, хороший, неуклонно повышающийся социально-трудовой рост, т. е. состояние стойкой ремиссии типа практического выздоровления.
К 20—21 году все более отчетливо выступают их житейская неприспособленность, зависимость от родителей, не соответствующая возрасту наивность суждений; односторонность интеллектуального развития, а также снижение сексуального влечения и признаки физического инфантилизма.
Однако по минованию болезненного состояния пациенты возвращаются к учебе, начинают работать. При этом в сравнении с преморби- дом здесь можно обнаружить определенные изменения личности: ау- тизацию, склонность к соблюдению заведенного распорядка и уклада жизни, элементы резонерства, недостаточную самокритичность, отчетливые признаки психического, а иногда и физического ювенилизма. Сохраняющиеся сверхценные образования оказывают влияние на предпочтительность интересов и занятий больных, обычно становясь содержанием их профессиональной деятельности. Как правило, этих больных в последующем отличает относительно высокий уровень профессиональной продуктивности.
Приступ с дисморфофобическими и психастеноподобными расстройствами характеризуется прежде всего состоянием, которое в литературе со времен Е. Morselli (1886) определяется понятием дисморфофо- бии — болезненного расстройства с доминированием идеи мнимого физического недостатка (формы или функции). Дисморфофобия, как указывается многими исследователями на основе эпидемиологических данных, является симптомокомплексом, встречающимся преимущественно в подростково-юношеском возрасте и представляющим одну из сторон проявлений пубертатных кризов (см. работы Р. А. Наджа- рова, М. Я. Цуцульковской. Г. П. Пантелеевой и других).
Под расстройствами психастенического типа имеются в виду проявления, напоминающие личностные особенности, характерные для пси- хопатов-психастеников. В клинической картине наиболее часто встречаются такие симптомы, как появление несвойственной ранее нерешительности и неуверенности в своих действиях и поступках, трудностей контактов с чувством скованности и напряжения на людях, обостренная рефлексия, чувство измененности своей личности и отстранения от реального («потеря чувства реального», по П. Жане), приводящие к нарушению адаптации к окружающим условиям жизни. При манифестации данного варианта атипичного пубертатного приступа в одних случаях превалирует дисморфофобия, в других — психастеноподобные расстройства.
Описанным явлениям дисморфофобии и психастеноподобных расстройств обычно предшествует возникновение или усиление шизоидных черт в возрасте 11—13 лет. В дальнейшем (12—14 лет) обычно возникают идеи физического недостатка, которые поначалу практически ничем не отличаются от обычного сверхценного интереса и озабоченности подростка по поводу собственной внешности.
Манифестный этап болезни развивается в возрасте 15—18 лет. Его начало определяется усложнением темы дисморфофобии: наряду с беспокоиством по поводу лишнем массы тела, наличия юношеских угрей пациентов начинают волновать форма носа, грозящее облысение, малозаметные родимые пятна и т. д.
Резко меняется и поведение больных: их полностью охватывают мысли об имеющихся у них «дефектах», они оставляют учебу, бросают работу, не выходят на улицу, прячутся от товарищей, гостей. Занимаясь самолечением, они постоянно контролируют свой вид с помощью зеркала — симптом «зеркала» (Р. Abely, 1930). Больные с упорством обращаются к косметологам, готовы на все ради исправления дефекта. Нередко у них наблюдаются и выраженные аффективные реакции с истерическими чертами, сверхценные идеи физического недостатка перерастают в некорригируемую систему убеждений, приближающуюся к бреду. У этих больных нередко отмечаются идеи отношения, вербальные иллюзии, они заявляют, что повсюду над их уродством «открыто» издеваются. В этот период пациенты обычно неоднократно госпитализируются.
По истечении описанных явлений все больные работают и достаточно хорошо справляются с учебой. Они достигают, как правило, относительно высокого профессионального уровня, хотя в некоторых случаях отмечаются малая инициативность и продуктивность. Иногда остаются черты замкнутости, обособленности, поверхностности, незрелости суждений и интересов, повышенная внушаемость; эгоцентризм и недостаточная эмоциональная привязанность к близким сочетаются с подчиненным положением в семье. Некоторые больные бывают раздражительными, у них легко наступают аффективные реакции по незначительным поводам, причины которых больные усматривают в повышенной утомляемости, несдержанности. При этом подобные реакции они позволяют себе только дома.
Источник
Шизофрения — группа сходных психических расстройств неясной этиологии, предполагающих изменение мышления, перцептивной деятельности, аффективно-личностных свойств.
Без лечения для шизофрении характерно прогрессирующее или приступообразное течение, обычно завершающееся однотипной картиной изменения личности (дефекта) с дезорганизацией психических функций (мышления, эмоций, психомоторики — всего поведения в целом) при сохранности памяти и приобретенных ранее знаний.
Данное психическое расстройство в качестве единого заболевания было выделено в конце XIX в. известным немецким психиатром Э. Крепелином под названием “раннее слабоумие”, т.е. развивающееся еще в юности или молодые годы. До этого разные формы шизофрении считались самостоятельными психическими болезнями. Само название “шизофрения” было дано в 1920-х гг. швейцарским психиатром Э. Блейлером, который также расширил круг отнесенных к ней психических расстройств, но указал па возможность благоприятного исхода даже без лечения.
В практике психиатров мира до сих пор не сложилось единой точки зрения о шизофрении. В некоторых странах к шизофрении относят только самые злокачественные формы, в других вообще отрицают ее как единое заболевание. Наиболее полное учение о шизофрении создано отечественными психиатрами.
Шизофрения относится к эндогенным заболеваниям (эндо — изнутри, внутренний, экзо — внешний, наружный), т.е. развивается как бы изнутри, аутохтонно, без внешнего воздействия.
Клинические проявления шизофрении очень разнообразны. Почти все известные в психиатрии симптомы и синдромы могут наблюдаться при шизофрении. Но, несмотря на разнообразие и полиморфность проявлений шизофрении, при ней всегда есть типичные проявления, общие для всех больных и для всех форм шизофрении, но с разной степенью их выраженности. Их называют “негативными” симптомами, поскольку они отражают ущерб для психики больного, который наносит болезнь.
В наибольшей степени при шизофрении поражаются эмоциональная и волевая сферы. Эмоциональное снижение начинается с нарастающей эмоциональной холодности к родным и другим близким людям, безразличие к окружающему, безучастности к тому, что непосредственно относится к больному, утраты прежних интересов и увлечений. Безразличие к окружающему миру и мнению других может проявиться неряшливостью и нечистоплотностью в одежде и в быту.
Некоторые больные шизофренией осознают свою измененность. Они жалуются на то, что потеряли способность радоваться жизни, любить, волноваться и страдать, как раньше. То, что их теперь ничто не интересует, некоторые больные тоже осознают, но ничего нс могут поделать, чтобы что-то изменить и по-другому относиться к своим близким, так как управлять пи своими эмоциями, пи поведением больной шизофренией не может.
У некоторых больных наблюдается эмоциональная амбивалентность — т.е. одновременное существование двух противоположных эмоций: например, любви и ненависти, интереса и отвращения.
Амбитендентностъ — расстройство, аналогичное амбивалентности, проявляющееся двойственностью стремлений, побуждении, действий, тенденций. Например, человек считает себя одновременно и больным, и здоровым. Хочет услышать слова одобрения, но все делает для того, чтобы его ругали, протягивает руку за каким-то предметом и тут же отдергивает ее и т.п. Это может сказываться и па поведении — больной шизофренией ласкает своего ребенка или подругу и одновременно причиняет боль, после ласковых слов может без всякого повода дать пощечину, целует и щиплет или кусает.
При наличии диссоциации эмоциональной сферы больной смеется при печальном событии и плачет при радостном. Больные могут быть равнодушны к горю своих родных, тяжелой утрате и печалиться, увидев растоптанный цветок или больное животное.
Все эмоциональные проявления ослабевают. Вначале бывает уплощение, притупление эмоций, а затем развивается эмоциональная тупость.
Эмоциональная тупость — это недостаточность (бедность) эмоциональных проявлений, равнодушие, безразличие к своим близким, утрата эмоциональной откликаемости на горе, печаль и неприятности других людей, в том числе и родных, огрубение чувств. Такое состояние необратимо.
Одновременно с эмоциональным может происходить и волевое оскудение. В самых выраженных случаях волевые нарушения называются абулией.
Абулия — частичное или полное отсутствие побуждения к деятельности, утрата желаний, в выраженных случаях — полная безучастность и бездеятельность, прекращение общения с окружающими. На начальных этапах абулия проявляется падением активности, бездеятельностью, снижением интереса ко всему. При утяжелении абулии больных ничто не волнует и не интересует, у них отсутствуют реальные планы на будущее, они не проявляют интереса к своей дальнейшей судьбе, им все безразлично. Окружающее тоже нс привлекает их внимания, больные целыми днями молча и безучастно лежат в постели или сидят в одной позе.
Аутизм — утрата контактов с окружающими, уход от действительности в свой внутренний мир, в свои переживания. Это нс просто замкнутость, которая бывает при шизоидной психопатии и некоторых других личностных расстройствах. Аутистичным на ранних этапах шизофрении может быть и человек, формально контактирующий с окружающими, но в свой внутренний мир никого нс пускающий: он закрыт для всех, включая самых близких больному людей.
Негативизм — бессмысленное противодействие, немотивированный отказ больного от любого действия, движения или сопротивление его осуществлению.
Речевой негативизм проявляется мутизмом — нарушением волевой сферы, проявляющейся у больного ответной и спонтанной речью, при сохранении способности больного разговаривать и понимать обращенную к нему речь.
Нарушения мышления при шизофрении называют формальными, так как они касаются не содержания мыслей, а самого мыслительного процесса. Прежде всего это затрагивает логическую связь между мыслями.
На поздних этапах шизофрении логическая связь утрачивается даже в пределах одной фразы. В самых тяжелых случаях наблюдается разорванность мышления, что проявляется в разорванной речи, когда она состоит из сумбурного набора отрывков фраз, не связанных между собой. В менее выраженных случаях наблюдается “соскальзывание” мыслей — лишенный логики переход от одной мысли к другой, которого сам больной не замечает.
Нарушения мышления выражаются и в неологизмах — новообразование, придумывание новых вычурных слов, которые понятны только самому больному.
Нарушением мышления при шизофрении считается и резонерство. Объект рассуждений выбирается произвольно или в процессе беседы на конкретный вопрос крича больной по пустячному поводу может пустится в пространственные рассуждения со сверхобобщениями, задавая самому себе вопросы и самостоятельно на них отвечая, что-то доказывая и устанавливая собственные закономерности, причем рассуждения и доказательства могут быть весьма далеки по смыслу от заданного вопроса, ответить на которые следовало бы одной фразой.
Нарушения мышления проявляются и в искажении процесса обобщения, которое осуществляется по несущественным признакам. Могут быть и такие нарушения, как неуправляемый поток мыслей, внезапные перерывы или обрыв мыслей или два параллельно текущих потока мыслей.
Различают следующие формы шизофрении: параноидная, кататоническая, гебефреническая с последующими дополнениями (простая, вялотекущая, циркулярная и другие формы).
В зависимости от типа течения заболевания выделяют непрерывно-прогредиентную, приступообразно-прогредиентную, периодическую и особые формы шизофрении.
Параноидная шизофрения — наиболее часто встречающаяся форма, для которой характерен бред воздействия, преследования, отношения; реже встречается бред отравления, заражения, метаморфозы, ревности, величия. Это наиболее часто встречающаяся форма, если заболевание начинается после 20 лет.
Парафрения — разновидность параноидной шизофрении, характеризующаяся нелепым фантастическим бредом (встречи с инопланетянами, небывалое могущество, позволяющее повелевать людьми и природой), с которыми связаны выраженные эмоциональные переживания (от экстатического восторга, до смертельного ужаса). Развивается обычно в зрелом возрасте.
Гебефреническая шизофрения — больные ведут себя, как плохие актеры, играющие расшумевшегося ребенка. Нелепая дурашливость, грубое кривляние, утрированные гримасы, нелепое веселье больных нс заражает, а пугает и тяготит других (“холодная эйфория”). Говорят неестественным голосом — патетическим тоном или сюсюкают, при этом часто изощренно нецензурно бранятся, коверкают слова.
Гебефреническая шизофрения начинается в подростковом или юношеском возрасте (Геба в древнегреческой мифологии — богиня юности). В США ее называют дезорганизованной шизофренией. Бредовые высказывания бывают отрывочными, а галлюцинации — эпизодическими. Заболевание отличается злокачественный течением. В течение года-двух, а иногда нескольких месяцев развивается шизофренический дефект с резко выраженными основными симптомами.
Кататоническая шизофрения — в прошлом была часто встречающейся формой, особенно у молодых людей, но примерно с 1950-х гг. в развитых странах стала отмечаться очень редко. Выраженные случаи проявлялись чередованием кататонического возбуждения и обездвиженности (ступора) с полным молчанием (мутизмом).
Кататоническое возбуждение — стереотипно повторяющиеся бесцельные действия и немотивированная импульсивная агрессия, бессмысленное упорное сопротивление, негативизм.
Кататонический ступор — обездвиженность с полным молчанием (мутизм) может сочетаться либо с крайним напряжением всех мышц (ригидный ступор) или с повышенным пластическим тонусом — восковой гибкостью (каталептический ступор): руки, ноги, голова застывают надолго в той позе, которую им кто-нибудь придал, порой в самой неудобной и неестественной. В состоянии ступора больные не едят, могут сопротивляться кормлению, и питание осуществляется через зонд. Мочатся и испражняются под себя. Сознание во время ступора может полностью сохраняться, и в последующем, когда ступор проходит, больные подробно рассказывают обо всем происходившем вокруг.
Онейроидная кататония встречается до настоящего времени: обездвиженность сочетается со сновидными переживаниями, о которых больные рассказывают лишь впоследствии, но при этом выясняется, что лишь отдельные события доходили до больного, а обстановка вокруг воспринималась в соответствии с грезоподобными фантазиями (другие больные принимались за инопланетян, сама больница — за какой-то лагерь и т.д.). Содержание онейроидных переживаний нередко черпается из фантастических романов, детективных фильмов или из бытующих рассказов об ужасных происшествиях. Па лице выражение страха и экстаза сменяют друг друга.
Источник