Книги про стокгольмский синдром между подростками

Любить монстра. Краткая история стокгольмского синдрома

Микки Нокс
Зарубежная психология
Человек преступный. Классика криминальной психологии
2018

Стокгольмский синдром. Стихотворения

Светлана Ос
Поэзия
Отсутствует
2014

Стокгольмский синдром

Яна Розова
Современные детективы
Опасные удовольствия
2013

Стокгольмский синдром

Федор Метлицкий
Боевики: Прочее
Отсутствует
Нет данных

Пластилиновая пуля

Геннадий Дорогов
Современная русская литература
Отсутствует
Нет данных

Рижские каникулы и Стокгольмский синдром. Серия «Страницы памяти листая»

Наталья Вихрева
Книги о Путешествиях
Отсутствует
Нет данных

Стокгольмский синдром. Записки спасённого

Сергей Орлов
Современные любовные романы
Отсутствует
Нет данных

Когда тело тебя предает, или Космос, тентакли и стокгольмский синдром

Хельга Ололо
Космическая фантастика
Отсутствует
2015

Стокгольмский синдром

Эмилия Грин
Остросюжетные любовные романы
Отсутствует
2018

Стокгольмский синдром

Надя Спеваковская
Триллеры
Отсутствует
Нет данных

Вольно, генерал: Стокгольмский синдром

Шарлеманн Готье
Современная русская литература
Отсутствует
2019

Вольно, генерал: Стокгольмский синдром

Шарлеманн Готье
Современная русская литература
Отсутствует
2013

В заточении

Вика Столярова
Современные любовные романы
Отсутствует
2020

23 августа 1973 некий Ян Олссон ворвался в банк на улице Нормальмсторг в Стокгольме. Он взял в заложники несколько человек, выдвинув полиции ряд требований, включая свободу для Кларка Улоффсона – самого известного преступника законопослушной Швеции, фактически местного национального героя. На последнее требование власти согласились и отправили Улофссона в банк, надеясь, что его рассудительный характер поможет стабилизировать обстановку.

И в самом деле, когда он явился в банк, то обстановка с заложниками (трое женщин и один мужчина) стала и вовсе непринуждённой: они выпивали, болтали, ели пиццу, играли в настольные игры. Заложники сами просили встреч с журналистами и просили полицию не начинать штурм здания. После освобождения заложники сохранили с преступниками приятельские отношения.

С тех пор эмоциональная привязанность жертвы к агрессору стала называться «стокгольмским синдромом». О произведениях на эту тему и поговорим.

1. «Красавица и чудовище»

Первая и главная история о стокгольмском синдроме – «Красавица и чудовище». Хотя чудовищу следовало бы озаботиться поисками симпатичных дам, которым не так важна внешность, сколько материальная обеспеченность.

Красавица влюбляется в монстра, у которого она в плену, да и он платит ей взаимностью. Таким образом, наказание за цветочек превратилось в мелодраму. В экранизациях пытаются романтизировать причины, по которым возникла любовь – взаимопонимание, доброта и чистая душа чудища.

Но в основе всё равно та же схема – похищение и постепенная смена страха влюблённостью. Как и было сказано, стокгольмским синдромом пытаются называть только ситуации, где агрессор совершает исключительно неприятные действия по отношению к жертве, однако на самом деле синдром имеет большое количество вариаций.

2. «Призрак оперы»

Кадр из фильма

Одной из самых романтичных вариаций сюжета о «красавице и чудовище» является «Призрак оперы», который начался с романа Гастона Леру, но сейчас уже приобрёл целый вал разнообразных интерпретаций. Самое интересное в сюжете то, что стокгольмский синдром у жертвы не проявился, что и заставляет людей снова и снова обращаться к истории, так как она развивается логично с точки зрения здравого смысла, однако противоречит одному из важнейших человеческих паттернов.

Напомним основную канву, которая обеспечивает успех каждой версии. Некое с виду чудовищное создание (обезображенный человек/дух/человек, продавший душу) является сквозь зеркало молодой певице и учит её пению. Она исполнена благодарности учителю, но, когда тот является ей, она пугается.

Призрак в отчаянии похищает певицу, но и тогда она не влюбляется в него. Концовка у всех разная, самая популярная версия совпадает с литературной: из жалости певица готова остаться с монстром, но он, видя её готовность к жертве, отказывается и отпускает её на волю.

Призрак оперы – типичный пример «монстра с добрым сердцем», хотя эту доброту проявляет только к возлюбленной, потому что для всех остальных он убийца.

3. «Молчание ягнят»

Кадр из фильма

Наши красавица и чудовище – это Кларисса Старлинг и Ганнибал Лектор из «Молчания ягнят». Это противостояние молодой, но умной и амбициозной девушки против беспринципного, но обаятельного и искушённого «монстра», поразило не только интеллектуальные, но и более глубокие бессознательные слои разума зрителей.

В конечном счёте, Томас Харрис не выдержал давления фанатов, и преданная всеми своими друзьями Кларисса стала парой каннибалу-доктору, разделив с ним такое интеллектуальное развлечение, как постижение мозгов других людей всеми способами, не исключая и вкусовых.

То, что является иллюзией стокгольмского синдрома, а именно убеждение «если я буду на его стороне, он меня не тронет», в случае с Ганнибалом является реальностью. Таким образом, синдром Клариссы и зрителя обусловлен одной и той же причиной – приятно быть на стороне того, кто опасен для всех, но не для тебя. И чем страшнее монстр, который тебя защищает, тем в большой безопасности ты себя ощущаешь.

4. «Цветы на чердаке»

Кадр из фильма

Любовь между жертвой и маньяком – это излюбленная тема триллеров. Зачастую это бывает и болезненная любовь между родителем и ребёнком (и не об инцесте речь), когда родителю нравится доставлять страдание, а ребёнок тем более предан ему, чем больше считает, что сам заслужил подобное отношение.

Началось всё с жутковатого бестселлера «Цветы на чердаке», а сейчас вышло уже несколько хитов наших лет, когда родитель страдает «синдромом Мюнхгаузена по доверенности», то есть заставляет ребёнка симулировать болезнь или же специально болезнь провоцирует, чтобы быть ребёнку нужным, заботиться о нём.

И ребёнок, который понимает всю болезненную составляющую подобного чувства, всё равно, благодаря стокгольмскому синдрому, продолжает любить родителя, не в силах разобраться, что такое поведение – проявление не любви, а психической болезни.

5. «Тарантул»

Кадр из фильма

Но всё же сосредоточимся на отношениях между полами и всему потенциалу сказки о чудище и красотке. Мужчина, который навязывает свою любовь, это преступник, какими бы целями он ни руководствовался. Отлично это показано в фильме «Кожа, в которой я живу», который был снят по книге Тьери Жонке «Тарантул».

Концовки у фильма и книги разнятся, причём в книге стокгольмский синдром выражен более явно. Хотя в основе своей это один и тот же сюжет про врача, который ошибочно винит молодого парня в смерти своей дочери, похищает его и превращает в женщину.

Это запутанное в плане гендера повествование задаёт всё тот же вопрос: почему нас так привлекает эта история про красавицу и чудовище, что люди готовы разыгрывать её раз за разом? Впрочем, фильм, в отличие от книги, задаёт и другой вопрос: есть ли у стокгольмского синдрома предел? Способна ли красавица перестать видеть в похитителе принца и, наконец, увидеть чудище таким, какое оно есть?

У заложников в отделении банка на улице Нормальмсторг была очень веская и логичная причина желать успеха своим похитителям. В случае штурма банка полицией, вполне могли погибнуть все, включая заложников, требования похитителей не наносили вреда интересам заложников, преступники отлично с ними обращались, не считали заложников ниже себя и вовсе не были заинтересованы в убийствах.

В то же время этот случай заставил учёных обратить внимание на странный феномен, когда человек начинает считать себя не жертвой, а соучастником преступника. Даже когда против него обращена агрессия, случаются акты насилия, какой-то защитный механизм заставляет человека считать, что они с преступником всё равно заодно.

А какие книги с описанием стокгольмского синдрома знаете вы? Делитесь в комментариях!

До новых книг!

Ваш Book24