Ленор уокер синдром избиваемой женщины

“1. Стадия нарастающего напряжения характеризуется эскалацией словесными оскорблениями, придирками, упреками, взаимными претензиями, мелкими физическими столкновениями. Женщины обычно реагируют спокойно, стараясь разрядить обстановку, или пытаются защитить свое положение в семье, успокаивают своего партнера, чтобы избежать серьезных конфликтов. Оба партнера могут оправдывать поведение мужчины его реакцией на стресс из-за работы, денег и т. д. С ростом напряжения способности женщины балансировать становятся все слабее. Ее чувство беспомощности и страха растет по мере того, как конфликты становятся все более серьезными. Данная фаза может длиться неделями или даже годами до тех пор, пока напряжения не достигнет переломного момента. Именно на этой стадии для женщин необходимо найти поддержку и помощь, и она ее ищет, так как отношения выстраиваются не так, как она бы хотела. Однако зачастую женщина, находящаяся на данном этапе, не может поверить в то, что инцидент насилия возможен в будущем, и надеется, что конфликты прекратятся. В данной фазе рекомендована проработка плана личной безопасности, информирование, поддержка.

2. Стадия активного насилия (серьезный инцидент насилия) представляет собой начало серьезного насилия, длящегося от 2 до 24 часов.

Женщина не в состоянии повлиять на исход второй фазы, может только лишь  попытаться защитить себя и своих детей. Это фаза всплеска напряжения в самой негативной форме. Приступы гнева настолько сильны, что обидчик не может отрицать их существование, а женщина не может отвергать, что они имеют на нее сильное влияние. Однако женщина заранее чувствует приближение такой ситуации, и с ее приближением растут страх и депрессия. Но, тем не менее, острое насилие существует потому, что мужчина выбирает насильственный способ отношений. После этого обычно наступает отрицание серьезности инцидента, обращение в милицию, за медицинской помощью. В данной фазе женщина, как правило, обращается на телефоны доверия, в экстренные службы помощи, кризисные центры. Ей необходимо помочь осознать случившееся и то, что предугадываемого, ожидаемого акта насилия можно и нужно избежать – уйти из дома, укрыться, позвать на помощь друзей, вызвать милицию, впоследствии обратиться к специалистам.

Синдром избитой женщины – battered woman syndrome – это особое психологическое состояние, которое возникает в результате постоянного насилия в семье. Одновременно это и весьма распространённый вид судебной защиты в здешних делах о домашнем насилии.

Концепция, казалось бы, относительно современная, ведь ещё в недалёком прошлом её не воспринимали всерьёз. Однако впервые в Канаде синдром избитой жены в суде использовали больше, чем сто лет назад, ещё аж в 1911 году!

А история была вот какая.

Печальная, ясное дело, история…

* * *

Внимание! На канале “Уголовное чтиво” я рассказываю о своей работе в уголовном департаменте Канады. Преступления – это тема, изначально подразумевающая шок-контент – просто в силу характера этого явления. Потому если вам не хочется негатива – просто не читайте дальше. За солнцем, бабочками и улыбками вам надо идти на другие каналы. Но если вы всё-таки остались и решили почитать – не стоит потом возмущаться, что в статье присутствовали неприятные подробности и поднимались мрачные темы. Спасибо.

* * *

16 апреля 1911 года, в пасхальное воскресенье, в маленьком городе Онтарио 28-летняя, беременная пятым ребёнком Анжелина Наполитано четыре раза ударила топором прилёгшего вздремнуть после обеда мужа. После чего женщина позвала соседей, рассказала им, что сделала – и села ждать полицию, обнимая детей.

Родилась Анжелина в Неаполе, замуж её выдали то ли в 15, то ли в 16 лет за Пьетро Наполитано, и в начала 20 века пара уехала сначала в Нью-Йорк, а семь лет спустя – в Канаду, поселившись в городке, где проживала многочисленная итальянская община.

Что церковь, что суды в то время в семейные дела вмешиваться страсть как не любили, а понятие домашнего насилия не существовало в принципе. Зато существовало убеждение, что время от времени вполне допустимо, чтобы муж вправлял жене мозги. Да ладно убеждение – кое-где в бывших колониях всё ещё было в силе английское “правило большого пальца”, закреплённое на законодательном (!) уровне, и гласило оно, что муж имеет право бить жену, главное, чтобы то, чем он её бил, было по толщине не толще большого пальца. О как милосердно!

Но даже при таком отношении системы к семейному насилию Пьетро разок всё же оказался в суде – видимо, девять ударов перочинным ножом, которые он нанёс Анжелине, перешли даже тогдашнюю границу терпимости к семейным ссорам. Правда, осудив товарища за насилие, реального срока в тюрьме Пьетро так и не дали.

Зима 1910-1911 выдалась тяжёлой, денег не хватало, а Пьетро ещё и свой дом хотел построить и решил, что жена должна в это дело тоже внести вклад. И начал настойчиво предлагать ей подзаработать деньжат проституцией.

Анжелина категорически отказывалась, однако в то самое роковое пасхальное воскресенье Пьетро выкинул её после обеда на улицу и велел, пока он вздремнёт, продать себя и без денег не возвращаться, иначе он убьёт и её, и нерождённого ребёнка.

Пьетро заснул, Анжелина взяла топор – и…

Суд начался без промедления, уже буквально через пару недель.

Адвокат Анжелины решил использовать в суде такую защиту как “провокация”.

В те времена провокацию иллюстрировали на таком примере: если муж пришёл домой и застал жену с любовником, совершенно естественно, что в состоянии такого запала он может наворотить дел – вплоть до убийства, но это оправдано, потому что имела место провокация. А вот обратная ситуация – это совсем другое дело! То если бы жена пришла домой, застала мужа с любовницей и в запале убила обоих, это бы за “провокацию” не сочли. Ах, какая неожиданность!

Соотвественно, не сработали и попытки адвоката использовать защиту провокации в контексте, что муж Анжелину регулярно избивал, и последней каплей стало принуждение к проституции – то есть, по сути, всё то, что в последующем превратится в “синдром избитой женщины”.

Не помогло делу и то, что тогда были совсем другие процессуальные правила, и по ним факт многолетнего домашнего насилия над женой, факт того, что Пьетро всего полгода назад её девять раз пырнул ножом и заявление о том, что заставлял её заниматься проституцией – ничто это не было принято судом как доказательства по делу… То ещё правосудие, конечно.

Суд длился всего три часа, суд присяжных вынес вердикт “виновна”, и Анжелину приговорили к смертной казни, назначив её на дату ровно через месяц после ожидаемой даты родов.

История добралась до газет – и вот тогда начался скандал!

Да, некоторые и говорили, что “горячая итальянская кровь” заслуживает наказания за преступление. Но большинство сочувствовало насилию, которому подвергалась Анжелина. Стали массово приходить письма и петиции от граждан и организаций с требованием изменить ей приговор – причём не только со всей Канады, но и с Америки и Европы.

В итоге под таким напором смертный приговор Анжелине заменили-таки на пожизненное. Она родила ребёнка, но тот умер через несколько недель. Её четверых детей раздали в приёмные семьи. Анжелину выпустили на УДО 11 лет спустя; о том, как она жила после, известно очень мало, известно лишь, что через десять лет после выхода из тюрьмы она умерла.

А вот наследие её дела осталось. Правда, синдром избитой женщины был сформулирован лишь многие десятилетия спустя, только в 1970ые, и суды его ещё лет с двадцать рассматривали, прежде чем принять, но… Как говорится, лучше поздно, чем никогда.

В 2003 году в Канаде сняли фильм “Looking for Angelina”, основанный на истории Анжелины Наполитано, который завоевал ряд наград. Фотографий настоящей Анжелины я не нашла, но вот так вот выглядела акриса, сыгравшая её в фильме.