Мой стокгольмский синдром неизвестная читать

Воспитанные на сказках, мы с детства приучены к клише о победе добра. И лишь взрослея, понимаем, что в реальности зло не всегда бывает наказано. Борьба с обстоятельствами не идет во благо, особенно, если противостояние ставит перед тобой суровый выбор: умереть с достоинством или подчиниться. Что делать, если хочется жить? Забыть о принципах? Позволить сломать себя? Кто-то назовет это деградацией и поморщится с пренебрежением, но не для каждого она оборачивается полным распадом личности. Грань между мимикрией и обреченным согласием слишком тонка – и порой, сложно понять, на какой ты стороне.  И чего бы тебя ни лишила жизнь, знай: она всегда дает что-то взамен утраченному. Остается решить  – принимаешь ты ее суррогатный подарок или нет.  Эта история как раз о таком выборе.

Отправляясь на реалити-шоу, Селина не могла себе представить, что съемки окажутся лишь прикрытием опасного аттракциона для богатых – охоты на людей. Правила жестоки, в игре нет победителей. Ей удается выжить… вот только дальнейшая участь не многим лучше смерти.

Мой стокгольмский синдром

События, описанные в этой книге, являются художественным вымыслом. Упоминаемые в ней имена и названия – плод воображения автора. Все совпадения с реальными географическими названиями и именами людей случайны.

Посвящается Ричи и ее цинизму, благодаря которым в моей жизни нет уныния. Очень сложно найти человека, не просто поддерживающего, но еще и понимающего и разделяющего идеи. Спасибо, что избавила меня от этих поисков. С пасибо за твои бесценные советы, за видение и чувство персонажей. Знай: я искренне считаю тебя соавтором, хоть ты и отказываешься разрешить мне зафиксировать это официально. 

« Ничто не может сравниться с охотой на человека. Тот, кто узнал и полюбил ее, больше не обращает внимания ни на что другое ».

Эрнест Хемингуэй.

~ ПРОЛОГ ~

Задыхаясь, я мчалась по лесу, петляя между деревьями. Сердце бешено колотилось и казалось, что через мгновение оно вырвется наружу, разорвав грудную клетку. Мокрые ветки больно хлестали по щекам, но я не обращала на них внимания и неслась вперед, пробираясь через заросли. Я даже не осознала, что пошел дождь, и трава успела стать мокрой, пока не растянулась, выбежав на просеку. Камера на столбе в центре поляны медленно повернулась в мою сторону. Еще одна, на специальном кране, спустилась вниз, чтобы показать лицо крупным планом. Так и подмывало продемонстрировать невидимому зрителю средний палец, но это могло стоить мне жизни. Не время строить из себя Китнисс Эвердин. Не теряя ценных секунд, я вскочила, и снова кинулась бежать. За три дня, включая сегодняшний, территория была изучена лишь частично, эту часть леса я практически не помнила. Замешкавшись на развилке тропы, я повернула влево. И едва не свалилась в волчью яму. Резко затормозив, я поскользнулась на мокрой земле. И упала, по инерции проехавшись вперед. Расстояния хватило, чтобы ноги перевесили, и меня потянуло в ловушку. Представляя количество заостренных кольев, которое ждет меня внизу, я хваталась за все, что попадало под руку, и повисла на краю, не рухнув вниз. Я попыталась выбраться, упираясь мысками в стенки ямы, но из-за дождя ботинки соскальзывали. Вдалеке раздался чей-то крик, а следом – прервавший его выстрел. Уговаривая себя не нервничать, я снова подтянулась выше, скуля от боли – сломалось два ногтя, а под остальными торчали занозы. Думай позитивно, мысленно убеждала себя я. Выстрел – это охотник, а крик – это смерть. И эта смерть означает, что как минимум еще у одного убийцы дневной лимит исчерпан. Как мало нужно в этой жизни, чтобы стать циником. Всего лишь три дня побегать по лесу от вооруженных извращенцев, мечтающих тебя убить. Еще рывок, и я выбралась из ямы окончательно и упала на спину со вздохом облегчения. Жива. Но улыбку с моих губ тут же стер хруст сломанной ветки – они рядом. Шаги егерей были едва слышны, но я знала: он среди них. Идет за мной. Кожа покрылась мурашками. Я чувствовала его присутствие с первого дня охоты. И вот снова этот концентрированный экстракт опасности и страха…

Преследователей было трое. Они приближались справа, и ничего не оставалось, как углубиться дальше в лес, обогнув яму. Не успев пробежать и пяти метров, я замерла: пуля срезала кусок коры с дерева перед моим лицом. Ясно, значит туда нельзя. Я метнулась влево, но меня снова остановил выстрел. Я видела, что егеря берут меня в кольцо, но продолжала кидаться из стороны в сторону, петляя и кружа. Сегодня меня убивать не собирались. Просто привычно пугали. Круг сжался, и во время очередного пируэта я оказалась слишком близко к одному из егерей. Замахнувшись, он врезал прикладом винтовки по лодыжке, сбивая с ног. Ну, вот и все. Добегалась. Не поднимая глаз, я стояла на коленях и различала два силуэта по бокам. Затылка коснулся холодный металл. Я не видела лиц, но точно знала, кто за моей спиной, и чей пистолет держал меня на прицеле. Джейсон.

– Не двигайся.

Напрасное предупреждение: в его присутствии я боялась даже дышать.

~ 1 ~

Ком земли глухо стукнул по крышке гроба, рассыпаясь в пыль. Земля к земле, пепел к пеплу, прах к праху. Покойся с миром. Этот удар ставит точку в списке моих бед, потому что горя сильнее быть уже не может – мне некого больше хоронить и некого оплакивать. Я не верю в проклятия, только в депрессию, и она мой постоянный спутник. За последние полгода я успела похоронить всех, кто мне дорог. Сначала дядя и брат, и теперь дедушка. Родителей я не знала – они погибли, когда мне было чуть больше года, и все заботы о нас с Димкой взял на себя дед. Бывший подводник был суров, но воспитать умудрился без ремня. Мы и в углу никогда не стояли – авторитет деда не допускал даже мысли о пакостях или капризах. Он всегда был примером как для нас, так и для своего младшего сына, тоже служившего в ВМФ. Не удивительно, что Димка пошел по его стопам, отправившись на Камчатку. Умудрился попасть в один экипаж с дядей… и погиб вместе с ним во время испытаний подводной лодки. Скандал замяли, и в прессу ничего не просочилось, а у деда словно вырвали стержень, и он угас за полгода.

– Дин, – Вика тихо потянула меня за рукав. Она видела, как меня трясет, и попыталась успокоить. – Динка, пойдем.

Она обняла меня и что-то утешающе бормотала, но я не разбирала слов. Я позволила себя увести и очнулась, вернее, относительно пришла в себя, уже в квартире. В той самой, ипотеку за которую помогли погасить компенсационные выплаты государства после смерти дяди и брата. Только ни мне, ни деду квартира была не нужна – он уже не мог, а я не хотела в ней жить. Не хотела, но не высовывала из нее носа, потихоньку подъедая запасы и заливая их огромным количеством чая.

На второй месяц моего добровольного заточения Вика не выдержала. Грядущее замужество перепрограммировало ее мозг на одну единственную мысль: все вокруг должны быть счастливы. Я, естественно, в эту схему не вписывалась. Долгие разговоры о том, что жизнь продолжается, результата не принесли, и подруга разработала новый план.

– У меня через месяц свадьба, уеду к черту на рога, а ты тут одна останешься! – ныла она, старательно убирая все напоминания о родственниках с полок. – Нужно найти тебе парня. Чтобы оберегал.

– Ты мои синяки под глазами видела? – хмыкнула я, упрямо возвращая фотографии и сувениры на место. – Меня не надо оберегать, и так все бояться будут.

Доводы о том, что ни красавицей я не являюсь, ни покладистым характером не обладаю, подругу не убеждали – идея сдать меня на руки будущему мужу прочно засела у Вики в голове. Сначала она перебрала все возможные варианты среди друзей, потом принялась бороздить просторы интернета в поисках кандидата на сайтах знакомств. И лишь когда количество переписок с извращенцами превысило трехзначное число, Вика переключилась на реалити-шоу – решив, что там ненормальных отсеивают еще на этапе собеседования. Преимущество отдавалось программам в стиле «Дом 2» и «Давай поженимся», и лишь в качестве компромисса рассматривался вариант участия в «Последнем герое». Изо дня в день Вика звонила на телевидение и рассылала многочисленные письма, оставляя мои контакты и перевирая данные в анкете: указывая третий размер груди вместо первого или прибавляя пару-тройку, а то и все пять сантиметров к моему среднестатистическому росту. Подруга развела такую бурную деятельность, что о тихой и неприметной жизни можно было только мечтать, а остатки спокойствия я растеряла, когда мне начали звонить многочисленные ассистенты по персоналу и приглашать на шоу.