Синдром когда жертва защищает насильника
Многие наслышаны о Стокгольмском синдроме. На самом деле, это не болезнь, а альтернативное название психологической защиты “идентификация с агрессором”. Такое название эта психзащита получила после инцидента в Стокгольме.
Освобожденный из тюрьмы Ян-Эрик Олссон в одиночку захватил банк, ранив одного полицейского и взяв в заложники четверых сотрудников банка. По требованию Олссона полиция доставила в банк его сокамерника Кларка Улофссона.
Впоследствии преступников всё же схватили, из заложников никто не пострадал.
Однако, примечателен тот факт, что женщины, находившиеся в заложниках, наняли адвокатов для Олссона и Улофссона. Улофссона даже удалось оправдать. Олссона посадили в тюрьму, куда ему пачками приходили письма от поклонниц.
Стокгольмскому синдрому подвержены не только пленники террористов, но и жертвы домашнего насилия.
В чём выражается этот синдром или идентификация с агрессором?
Жертва, чтобы совладать с мощнейшим стрессом, страхом, неприязнью, фрустрацией, начинает проникаться к агрессору пониманием, сочувствием, вплоть до полного эмоционального слияния с ним: она может начать чувствовать и переживать то же, что переживает агрессор. В связи с этим, жертва начинает испытывать к нему жалость, оправдывать и даже винить во всём себя, других, что другие повинны в том, что агрессор стал тем, кто он есть.
Этим феноменом можно объяснить, почему жертвы домашнего насилия порой защищают своих садистов, забирают заявления из полиции, не уходят от них. А даже если они решаются посадить агрессора в тюрьму или развестись с ним, то потом нередко впадают в депрессию, т.к. начинают винить себя и видят свою дальнейшую жизнь пустой и бессмысленной.
Идентификация с агрессором и ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство) идут рука об руку.
Реакции неприязни к агрессору, страха причудливым образом сменяются состраданием и даже любовью.
В отрыве от агрессора может происходить его идеализация, когда плохое забывается, и в памяти остаются только те моменты, которые жертва оценивала как проявление к ней любви, заботы. Возможно и такое, что само насилие рассматривается как проявление любви.
Наверное, немало людей вспомнят, как родители в детстве сопровождали свои наказания словами: “это потому, что я желаю тебе добра”.
Так, одна женщина рассказала на консультации, как муж, будучи не в духе, душил её подушкой, избивал так, чтобы не оставалось следов на теле, а однажды после вспышки ревности, совершил на нее наезд, когда она шла с работы, находясь за рулем в состоянии наркотического опьянения. После наезда, он вышел из машины и нанес ей несколько ударов по голове. С черепно-мозговой травмой муж так и оставил женщину лежать на морозе. Случайный прохожий вызвал скорую, её доставили в больницу.
Но даже после всего пережитого женщина плакала, и в рассказе жалела не себя, а мужа-садиста, оправдывала, что у него было сложное детство, что он сам был глубоко несчастен, одинок, винила себя: “возможно, я сама вела себя так, что вызывала в нём злость, я, наверное, это заслужила”.
Конечно, помимо насилия, в их жизни были и приятные моменты, когда он делал подарки, за бутылкой изливал ей свои чувства, оправдывал своё агрессивное поведение ревностью, страхом её потерять, несчастливым детством. Слова “я лучше тебя убью, чем кому-то отдам”, она принимала за настоящую любовь.
В самом деле, между жертвой и агрессором устанавливается причудливый симбиоз, когда один уже не может без другого.
Такое чувство самопожертвования, жалости к насильнику, вины, не позволяло женщине отпустить прошлое.
Она обрела свободу лишь после смерти мужа, но свободу физическую, а не эмоциональную — оставшись без своего мучителя, женщина стала раздражительной, начала выпивать, всё чаще возникали суицидальные мысли.
Можно предположить, что ещё до встречи с мужем она страдала зависимым расстройством личности. При этом расстройстве человек имеет особенность эмоционально сливаться с другими, вследствие слабой границы “Я”, диффузной идентичности.
При такой особенности часто происходит идентификация с объектом фиксации, когда перенимаются его установки, интересы, эмоциональное состояние. Когда другой становится частью твоего “Я”, очень трудно от него потом отделиться. Нужна долгая терапевтическая работа, чтобы по кусочкам собрать свою собственную идентичность.
К зависимому расстройству присоединилось и ПТСР – сформировался очень сложный симптомокомплекс, с которым невозможно справиться без помощи специалиста.
Справедливости ради, стоит отметить, что мужчины тоже бывают жертвами насилия со стороны женщины – часто это насилие принимает форму шантажа, унижений, оскорблений, трансляции поведения, направленного на выведение жертвы из эмоционального равновесия: загулы, злоупотребление спиртным, брань, газлайтинг, обесценивание, стравливание с другими мужчинами, провоцирование конфликтных ситуаций, угрозы убийством или самоубийством, шантаж детьми.
Очень часто дети подвержены Стокгольмскому синдрому, когда одновременно ненавидят, например, своих родителей-алкоголиков, но при этом часто говорят о сочувствии, жалости, защищают. В результате идентификации с агрессором, жертва может перенять его привычки и модель поведения или в качестве партнёра выбрать садиста.
Не так давно стало известно, что в Усть-Катаве психически нездоровая мать насильно удерживала детей в доме, запрещая им общаться с ровесниками, посещать образовательные учреждения. Вместо этого они должны были обслуживать её нужды. За непослушание мать могла жестоко их избить. За старшую в доме была дочь-подросток, которая принимала на себя основные удары матери. В результате, дочери удалось организовать побег из дома, после чего мать покончила с собой. Рассказывая о матери, девочка жалеет её и винит себя.
В следующей статье я опишу признаки ПТСР и способы оказания психологической помощи. Не пропустите!
Источник
“Стокгольмский синдром” в психологии не считается психическим отклонением, но представляет собой парадоксальное проявление симпатии жертвы к своему мучителю.
Как появилось это понятие?
Внимание психологов привлек случай, произошедший в Стокгольме в 1973 году, когда, сбежавший из тюрьмы вооруженный мужчина, Ян-Эрик Олссон, взял в заложники 4 человек в одном из банков.
Он потребовал крупную сумму денег и освобождения своего сокамерника – Кларка Улофссона. Кстати, второе условие было выполнено и друг Яна-Эрика был доставлен полицией прямо в захваченный банк.
Вдвоем преступники продержали заложников в банке около 5 дней. Это были три женщины и один мужчина.
Всё закончилось хорошо – после газовой атаки преступники были взяты, а заложники освобождены. Но последствия происшествия оказались странными.
Олссон арестован
Заложники не осуждали двоих захватчиков, а сочувствовали им и даже наняли для них лучшего адвоката.
По словам заложников, преступники не сделали им ничего плохого и обращались с ними хорошо. Жертвы больше боялись действий полиции, ведь тогда они также могли пострадать в ходе штурма.
Дальше больше – Улофссону (которого освободили по требованию) удалось доказать, что он не виновен и, наоборот, хотел спасти заложников. С него сняли все обвинения и на свободе он подружился с одной из женщин-заложниц.
Олссон же был приговорен к 10 годам лишения свободы, но и здесь он получил немало сочувственных писем.
Этот анормальный случай привлек внимание психологов, журналистов, писателей, криминалистов и режиссеров.
Другие примеры стокгольмского синдрома
После этого случая психологи стали находить стокгольмскому синдрому применение и описывать с его точки зрения различные бытовые случаи.
Например, известны множество ситуаций, когда жена находясь под гнетом мужа-тирана, терпит побои, но не уходит от него, а продолжает защищать и заботиться.
Или же дети, которые выросли в семьях с “тоталитарным” режимом, даже во взрослом возрасте продолжают боготворить родителей и не умеют им противоречить.
В случае “бытового стокгольмского синдрома” жертвы насилия всегда оправдывают действия насильника, а кто-то даже винит себя! Правда для таких явлений существует и другой “диагноз” – созависимость…
А теперь примеры покруче!
В дальнейшем я хочу написать по отдельному посту о каждом случае, поэтому сейчас опишу кратко.
Однажды внучку американского миллионера, Патриссию Хёрст, взяла в заложницы группировка под названием “Симбионистская армия освобождения”. Девушка пробыла в плену 2 месяца, за нее был заплачен выкуп в 4 млн. долларов.
Но Патриссия так и не вернулась в семью. Несмотря на все издевательства, которым, несомненно, подвергалась, она вступила в эту же группировку и участвовала в ограблениях, пока не была арестована.
В 1998 году в японском посольстве в Перу террористы, а точнее члены перуанской экстремистской группировки, захватили около 500 человек, все они являлись “сливками” общества. Террористы требовали освободить из тюрем всех своих единомышленников.
Заложники пробыли в плену более двух недель. Но после освобождения, также, как и в Стокгольме, жертвы оказались на стороне преступников и полностью поддержали их позицию против текущей власти.
Самый вопиющий случай стокгольмского синдрома, прогремел на весь мир. В возрасте 8 лет Наташа Кампуш из Вены была похищена маньяком Вольфгангом Приклопилем. Он поселил её в звуконепроницаемой комнате и начал “воспитывать”. Вольфганг приносил Наташе игрушки и книги, обучал ее. Так прошло 8 лет прежде, чем девочка сбежала.
За эти годы она выросла всего на 15 см и набрала только 3 кг. Приклопиль покончил жизнь самоубийством, после того, как обнаружил пропажу. А Наташа в своих интервью всегда отзывалась о нем с теплотой и даже впоследствии выкупила дом маньяка.
Освобождение Наташи и ее подземная комната
Объяснение и причины
Психологи считают, что стокгольмский синдром является одним из проявлений психики в экстремальных обстоятельствах. Долгое нахождение в замкнутом пространстве мучителя и жертвы объединяет их и вызывает некое духовное родство, человеческое понимание.
Знакомство с мотивами преступника вызывает сочувствие. Можно подумать, что жертва соглашается с преступником в целях сохранить себе жизнь, но эта версия не работает, так как жертвы продолжают защищать их и после освобождения.
Всем добра и тепла! Ставьте лайк, если было интересно!
Источник
«Люблю своего мучителя». Что такое стокгольмский синдром?
Признаки стокгольмского синдрома:
Стокгольмский синдром – психологическое состояние, возникающее, когда жертва жестокого обращения привязывается, испытывает симпатию и начинает идентифицировать себя со своим обидчиком.
Этот синдром обнаружили при наблюдении за похищенными людьми и заложниками, которые не только ощущали некую связь со своими похитителями, но и даже влюблялись в них.
Впоследствии специалисты расширили определение стокгольмского синдрома, включив в него любые отношения, в которых жертвы жестокого обращения развивают сильную привязанность к агрессору. К числу людей, подверженных этому состоянию, относятся заключенные концентрационных лагерей, военнопленные, дети, подвергшиеся жестокому обращению, пережившие инцест, жертвы насилия в семье, адепты сект, лица, находящиеся на опасных работах, или члены религиозных культов.
Разобраться, чем же на самом деле является стокгольмский синдром, может быть проще, если осознать, что это состояние – реально действующая стратегия выживания жертв. Для защиты психологического и физического здоровья, которые могут пострадать в токсичных и контролирующих отношениях, совершенно естественно делать все, что способствует повышению шансов на выживание. Стокгольмский синдром часто возникает в нездоровых отношениях, где существует разница в силе, например между родителем и ребенком или духовным лидером и прихожанином.
- Позитивное отношение к лицам, совершившим насилие или захватившим в плен.
- Отказ сотрудничать с полицией и другими государственными органами для привлечения к ответственности виновных.
- Отсутствие или очень малое количество попыток освободиться.
- Вера в доброту преступников или похитителей.
- Попытки задобрить похитителей. Это манипулятивная стратегия жертвы для обеспечения собственной безопасности. Пострадавший получает от абьюзера вознаграждение за «правильное» поведение, например облегчение наказания или отсрочку смерти. Именно так у жертвы и закрепляются поощряемые преступником проявления.
- Выученная беспомощность. «Не можешь победить – присоединяйся». Потерпев поражение в попытках избежать жестокого обращения или плена, жертва может опустить руки и признать, что проще уступить власть над своей жизнью своим похитителям.
- Сочувствие обидчикам, вера в то, что преступники сами являются пострадавшими. Жертвы могут попытаться «спасти» своего обидчика, воспринимая это как свою миссию, призвание.
- Сопротивление процессу исцеления от болезненной привязанности, нежелание потерять связь со своим обидчиком. По сути, жертвы могут быть более лояльны к обидчику, чем к самим себе.
Приобрести стокгольмский синдром может любой человек, попавший в способствующие его формированию обстоятельства. Некоторые люди, пережившие насилие в прошлом, особенно в детстве, подвергаются его влиянию быстрее и легче, тем не менее никто не застрахован от проявления этого состояния.
Яркий пример стокгольмского синдрома – супруги, страдающие от рукоприкладства в семье. Они зачастую неохотно выдвигают обвинения против своих обидчиков, некоторые пытаются мешать полиции произвести задержание. Даже после того, как отношения закончились, жертвы домашнего насилия могут заявлять, что по-прежнему любят партнера, несмотря на то что он практиковал жестокие избиения.
Как это работает
Стокгольмский синдром возникает при наличии характерной динамики и только в определенных обстоятельствах, в которых человек полностью трансформируется – меняются его мышление, верования и поведение.
Обстоятельства, способствующие развитию синдрома:
- Когда жертвы насилия убеждены, что существует реальная угроза их физическому или психологическому выживанию, и они действительно верят в то, что их насильники выполнят эту угрозу.
- Когда с жертвами похищения обращаются гуманно или просто оставляют в живых, они чувствуют благодарность. Жертвы приписывают положительные качества своим похитителям, считая их действительно хорошими людьми.
- Постоянное переключение абьюзера с хорошего на плохое отношение и обратно создает особенно травматическую связь. Жертвы пережидают периоды жестокого обращения ради редких крупиц хорошего.
- Жертвы находятся в изоляции. Когда люди попадают в ситуацию продолжительного насилия, например в плен, доступ к внешним источникам информации и коммуникации ограничен или даже отсутствует. Таким образом, единственным источником информации становится преступник.
Что делать?
Если глубоко разобраться в психологических процессах, лежащих в основе стокгольмского синдрома, жертвам можно помочь. Это состояние является реакцией жертвы на «промывание мозгов» и напрямую связано с разными видами социального поведения жертвы – конформизмом, склонностью к групповому мышлению, деиндивидуацией или романтической любовью. К тому же пострадавшие часто совершают то, что называется фундаментальной ошибкой атрибуции.
- Попробуйте психологическое просвещение. Жертве стокгольмского синдрома необходимо предоставить как можно больше информации о том, что происходит. Помните поговорку «Знание – это сила»? Осознание того, с чем вы имеете дело, – мощный инструмент для победы в битве за свободу вашего любимого человека.
- Избегайте поляризации. Не пытайтесь настаивать на признании жертвой злодейских черт насильника; это может привести к тому, что пострадавший начнет с еще большей силой защищать преступника.
- Используйте метод Сократа. Задавайте жертве вопросы о том, как она видит ситуацию, что чувствует и думает и что, по ее мнению, должно произойти дальше.
- Слушайте без осуждения. Пока жертва обдумывает все, что произошло, и обрабатывает свой опыт общения с преступником, слушайте и используйте рефлексию, чтобы показать свою вовлеченность и приятие.
- Не давайте советов. Если вы то и дело даете пострадавшему советы, что предпринять, считая, что «знаете лучше», вы этим только мешаете жертве наращивать «мускулы» самостоятельности. Помните, что путь к исцелению от последствий жестокого обращения часто состоит в том, чтобы дать жертве возможность принимать собственные решения и присвоить себе уверенность в своей способности делать это.
- Поддержите пострадавшего, поощряйте его больше доверять самому себе.Нахождение в манипулятивных отношениях может вызвать когнитивный диссонанс. Это означает, что у жертвы было подорвано доверие к собственной интуиции, она может не доверять своему восприятию реальности. В таком случае помогает подтверждение того, что соответствует действительности.
- Определите «крючок». Жертвы стокгольмского синдрома дисфункционально отождествляют себя с преступником и тем самым удовлетворяют какую-то личную потребность. Помогите пострадавшему определить, что это за потребность, которую удовлетворяет связь с абьюзером. Как только жертва поймет, почему она так привержена этим отношениям, могут начаться позитивные перемены. Примеры крючков включают в себя широкий спектр чувств и идей. Например, потребность во взаимной лояльности проявляется во фразах типа «Мне нужно быть там, несмотря ни на что» или «Я и ты вместе против всего мира». Чаще всего эти потребности неосознанны и появились на более ранней стадии жизни человека.
Способы лечения стокгольмского синдрома еще недостаточно изучены. Пока идет активное обсуждение правовых последствий расстройства, очень мало было написано о том, как помочь тому, кто пострадал. Суть в том, что независимо от того, какой метод вы используете, чтобы помочь кому-то с этим синдромом, главное правило – всегда применяйте эмпатию и никогда – принуждение.
Источник
Жертвой может стать каждый.
Эту статью можно послушать. Если вам так удобнее, включайте подкаст.
Когда Вольфганг умер, Наташа плакала. Позже она зажгла свечу в его память. Это выглядело бы трогательно, если бы не бэкграунд данного события.
Наташа Кампуш — это девушка, которую в 10‑летнем возрасте похитил маньяк и восемь лет держал в подвале, используя в качестве сексуальной рабыни. Вольфганг Приклопил — тот самый преступник, из рук которого Наташа в итоге чудом сбежала.
История Кампуш и Приклопила лишь один из примеров того, как проявляется психологический феномен под названием стокгольмский синдром. Иногда такие сюжеты выглядят скандально и даже пугающе. Но синдром гораздо распространённее, чем кажется.
Вполне возможно, он есть и у вас. Просто вы об этом пока не знаете.
Что такое стокгольмский синдром
Скорее всего, историю этого термина вы хотя бы краем уха слышали: она достаточно популярна. Поэтому напомним лишь в общих чертах.
В 1973‑м вооружённые террористы захватили крупный банк в Стокгольме. В заложниках оказались четыре банковских служащих. Преступники обвесили жертв взрывными устройствами и на шесть дней поместили в маленькую комнатку. У заложников не было возможности встать и размяться. Нормально сходить в туалет. Первые дни они провели под постоянной угрозой быть застреленными за малейшее неповиновение.
Но когда полиции удалось освободить их, выяснилось странное. Жертвы не держали зла на своих мучителей. Напротив — сочувствовали им. «Не трогайте их, они не сделали нам ничего плохого!», — кричала одна из работниц, прикрывая террористов от полицейских. Чуть позже другая призналась, что считала одного из агрессоров «очень добрым» за то, что тот позволил ей двигаться, когда она лежала на полу банка. Третий заявил, что испытывал признательность похитителям: «Когда он (Олссон, террорист. — Лайфхакер) хорошо с нами обращался, мы считали его чуть ли не богом».
Психиатр‑криминалист Нильс Бейерот, анализировавший эту историю, назвал парадоксальную привязанность жертв к мучителям стокгольмским синдромом.
Тогда же, в 1970‑х, психиатры столкнулись с данным феноменом ещё не раз. Чего стоит знаменитое похищение Патти Хёрст, наследницы знаменитого медиамагната, всего через год после Стокгольма. Девушку много дней держали в тесном шкафу, насиловали, избивали. Закончилось всё тем, что Патти влюбилась в одного из похитителей и искренне вступила в их группировку.
Что заставляет людей привязываться к насильникам
На самом деле стокгольмский синдром — это даже естественно. Механизм его возникновения тесно связан с инстинктом самосохранения — одним из мощнейших человеческих инстинктов.
Во‑первых, симпатия к агрессору снижает риск быть убитым. Если вы улыбаетесь, демонстрируете послушание и понимание, то, возможно, насильник сжалится и подарит вам жизнь. В человеческой истории, переполненной войнами и захватами, такое случалось миллионы раз. Мы все — потомки людей, которые выжили лишь потому, что однажды продемонстрировали симпатию к агрессорам. Стокгольмский синдром, можно сказать, зашит в наших генах.
Во‑вторых, проявление этого синдрома повышает групповую выживаемость, поскольку служит объединяющим фактором между жертвой и агрессором. Раз уж вы оказались в одной команде, пусть даже против воли, выгоднее для всех — не прибить друг друга. Косвенный бонус: если кто‑то спешит на помощь, а вы дерётесь с агрессором, то в пылу сражения освободитель может убить и вас. Поэтому заложнику выгоднее сохранять мирные подчинённые отношения с насильником: со стороны так понятнее, кто есть кто.
Стать жертвой стокгольмского синдрома может каждый. Достаточно лишь создать для этого условия.
В большинстве случаев стокгольмский синдром — следствие сильной психологической травмы. Потрясение такого уровня, которое убеждает человека: его жизнь висит на волоске и ему не на кого положиться. Кроме разве что насильника — единственного активного субъекта, оказавшегося рядом, с которым связан пусть крохотный, но всё-таки шанс на выживание.
Как выглядит стокгольмский синдром в обычной жизни
Чтобы стать жертвой синдрома, необязательно попадать в ситуацию похитителей и заложников.
Достаточно всего трёх условий :
- психологической травмы, связанной с угрозой для жизни;
- близких отношений, в которых существует серьёзная разница в силе и возможностях сторон;
- сложностей с тем, чтобы покинуть эти отношения.
Пример 1: отношения между жестоким родителем и ребёнком
Мать или отец могут оскорблять ребёнка, пренебрегать им, жестоко наказывать физически. Но иногда, в приступах хорошего настроения, дадут конфету. Или улыбнутся ему. Этого достаточно, чтобы ребёнок запомнил только светлые моменты, а родитель стал для него «почти богом», как террорист Олссон в глазах захваченных им банковских служащих.
Впоследствии такие дети будут защищать взрослых от, например, приехавших по вызову полицейских. Или лгать окружающим, уверяя, что синяки — это не от побоев, а от простого падения.
Пример 2: насилие в паре
Насилие в семье, когда кто‑то, чаще женщина , испытывает зависимость от своего жестокого партнёра, — классика бытового стокгольмского синдрома. Развивается всё по той же схеме. Сначала жертва оказывается в травмирующей ситуации, когда ей неоткуда ждать помощи, а насильник, кажется, держит её жизнь в своих руках. Затем агрессор преподносит жертве «конфету»: демонстрирует искреннее раскаяние, дарит подарки, рассказывает о любви.
Позже побои продолжаются, но жертва уже на крючке: она помнит редкие светлые моменты и начинает даже сочувствовать агрессору. «Он хороший, просто я его довожу». Такие мучительные отношения, полные физического и психологического насилия, могут тянуться много лет.
Пример 3: жестокий начальник или гуру в религиозных сектах
«Он жёсткий, но справедливый», — наверняка вы слышали подобные формулировки. Отношения с вышестоящим самодуром, который изредка балует похвалой, тоже могут являться своеобразной формой этого психологического феномена. В таких случаях говорят о корпоративном стокгольмском синдроме.
Как распознать стокгольмский синдром
Общепринятых диагностических критериев, которые позволили бы выявить стокгольмский синдром, не существует. Во многом это связано с тем, что данный феномен не является официально признанным заболеванием или психическим расстройством. Вы не найдёте его ни в одном авторитетном психиатрическом руководстве. Синдром рассматривается, скорее, как неосознанная стратегия выживания.
Однако некоторые общие признаки, по которым можно распознать жертву стокгольмского синдрома, всё-таки существуют. Вот они .
- Понимание, которое человек проявляет к насильнику. «Это не он, это обстоятельства вынудили его так поступать».
- Позиция «Я сам виноват». Жертва может рассуждать так: если я буду вести себя «правильно», отношение ко мне изменится.
- Вера в доброту агрессора. «Он хороший, просто характер взрывной».
- Чувство жалости к мучителю. «Он такой, потому что отец бил его в детстве». «Он такой, потому что общество не признаёт его талант!»
- Самоуничижение, безоговорочное признание власти агрессора. «Без него я ничего не стою». «Без него я пропаду».
- Нежелание расстаться с насильником. Ведь «Он бывает добр ко мне», «Он меня ценит».
- Нежелание сотрудничать с обществом или полицией в привлечении мучителя к ответственности. «Не надо вмешивать в наши отношения посторонних людей». «Полиция просто отправит его в тюрьму не разобравшись, а ведь он был добр ко мне, я не хочу быть неблагодарным».
Как помочь человеку, у которого стокгольмский синдром
Вот несколько правил, которые помогут вытащить жертву из болезненных отношений.
1. Предложите психотерапию
Идеально, если вам удастся уговорить жертву отправиться к психотерапевту. Специалист поможет разложить происходящее по полочкам. Обозначит, что происходит с человеком. Заставит того задуматься о ненормальности ситуации. Это самый эффективный способ избавления.
Если возможности для визитов к профессионалу нет, попробуйте сами подтолкнуть жертву к размышлениям. В разговорах будто случайно, без давления, обозначайте важные точки. «На людей нельзя кричать: это неуважение». «Никто не имеет права поднимать руку на другого человека». Предложите почитать статью о стокгольмском синдроме. Просвещение — важный шаг к избавлению от болезненной зависимости.
2. Не давайте советов и не давите
Жертва насилия должна иметь право принимать собственные решения. Если вы разговариваете с человеком с позиции «Я лучше знаю, что тебе делать», вы лишь в очередной раз подпитываете его беспомощность.
3. Выслушивайте, но не судите
Возможность рассказать кому‑то о своих переживаниях искренне и честно, без страха услышать в ответ: «Ты сам дурак», критически важна. Она помогает человеку избавиться от лишних эмоций и включить рациональное мышление.
4. Используйте метод Сократа
Древнегреческий философ полагал: человек сам может осознать, что с ним происходит, если задавать ему наводящие вопросы. Искренне интересуйтесь у жертвы, как она сама видит ситуацию. Что чувствует по этому поводу. К какому финалу может привести происходящее. Не делайте утверждений или оценок. Просто спрашивайте и слушайте.
5. Избегайте поляризации
Не пытайтесь убедить человека, что агрессор — злодей. Это может привести к противоположному результату: жертва «поляризуется» — станет на одну сторону с обидчиком против всего мира.
6. Определите крючок, на котором держится стокгольмский синдром, и разрушьте его
Иногда такой крючок очевиден. Например, женщина не может разорвать отношения с мужем‑насильником просто потому, что полагает: ей некуда идти. Или потому, что боится потерять материальные блага, которые даёт ей агрессор в моменты хорошего настроения. Иногда крючок спрятан более глубоко.
Помогите жертве определить, какую именно потребность она пытается удовлетворить в этих болезненных отношениях. Осознание, что именно держит человека рядом с насильником, — первый шаг к освобождению.
Источник