Синдром стендаля la sindrome di stendhal 1996

Посмотрел фильм, прежде всего, из-за необычного сюжета и именитого авторства. Но работа меня не особо впечатлила, у фильма оказалось больше недостатков, чем преимуществ.

Синдром Стендаля – это редкое шизофреническое состояние (заболевание) человека, способного полностью входить в образ рисованных персонажей и погружаться в обстановку, которая изображена, скажем, на картине или в скульптуре. Представьте, перед вами полотно «Утро стрелецкой казни», вы долго смотрите на него и вдруг начинаете слышать звуки ударов топоров, предсмертные выкрики стрельцов, гогот толпы, топот лошадей и… как бы оказываетесь на Красной площади, т. е. внутри самой картины, где всё перед вами оживает. Это должно быть жутко!

В фильме такой синдром неожиданно проявляется у молодой женщины Анны, которая работает в итальянской полиции и расследует дело о серийном убийце. Однако, как и во многих других детективных историях, маньяк-насильник сам начинает охоту за Анной, навязывая ей игру в «кошки-мышки».

Как мне показалось, идея «синдрома Стендаля» в фильме не раскрыта или раскрыта не полностью. Сама по себе эта тема очень интересна и, если не ошибаюсь, в качестве центральной идеи используется в кино впервые. Проявления синдрома на экране подразумевают оказание мощного психологического воздействия на зрителя (сравнимого с состоянием психоделии). Такое состояние можно передать зрителю посредством использования разнообразных визуальных эффектов, богатых декораций, ловкой работы оператора (в т. ч. приёмом: камера – глаз актёра) и хорошей игрой главной героини. С этим делом у фильма Ардженто вышло не очень зрелищно, а короткие вкрапления спецэффектов были не всегда к месту.

В целом мне нравится актриса Азия Ардженто, но её героиня выглядит как-то однообразно, хотя по замыслу она должна была показать двойственность личности. У нее этого не получилось, из-за чего концовка фильма становится предсказуемой задолго до финала. Кроме того, сюжетные проявления синдрома Стендаля присутствуют только лишь в первой половине фильма, а во второй речь пошла уже о совсем другом синдроме. На мой взгляд, кандидатура Томаса Кречманна на роль маньяка-насильника тоже была неудачной. Слащавый блондин ничего особенного не продемонстрировал. К примеру, внешне похожий на него Тед Ливайн, сыграл маньяка в фильме «Молчание ягнят» несравнимо богаче, жёстче и убедительнее.

Визуально фильм тоже выглядит блекло, напоминая очень дешёвый телевизионный фильм. Местами меня не покидало ощущение, что я смотрю рядовой фильм-нуар 40-х годов. Музыкальная зарисовка Эннио Морриконе, скомпонованная ровно из 8 нот, как обычно хороша, усиливает общий триллер-эффект, но к начинает приедаться уже после 30 минут фильма, а уж к концу так и вовсе. Словом, нет разнообразия и в саундтреке.

Думаю, что всему виной очень скудный бюджет картины.

Мне не нужна твоя жизнь, мне нужна твоя смерть (с)

Кровь стекает по мерцающему в темноте лезвию, бесстыдно алая, яркая… Руки в кожаных перчатках тянутся к белой, нежной шее… Черные кружева, красная помада…

Джалло умерло в конце восьмидесятых, оставив по себе кроваво-красную память. И снова восстало из праха в 1996, распустившись бубонами чумы среди флер д`оранжей в «Синдроме Стендаля». Слава Юпитеру, избежавшему бродящих в конце «терминаторов» «Восковой маски». Но с небольшими отступлениями от «желтых» канонов. Убийца не прячется и не таится за кадром. Он предстает публике во всей своей радостно-извращенной натуре, насилуя, упиваясь кровавыми солеными поцелуями, используя пистолет изящнее ножа или удавки. Но вся эта оригинальность только в начале фильма, потом новоявленный Джек Потрошитель вроде как застеснялся и спрятался за классическую съемку глазами убийцы, ибо не все так просто, как кажется. И кадавры иногда гуляют среди живых, нашептывая им странные и страшные фразы, которые приживаются и приносят ядовитые плоды. Тем более что почва весьма благодатная. Синдром Стендаля – болезнь такая же изысканная и по-своему прекрасная, как идиосинкразия к розам Анны Австрийской. И показанная Ардженто со всей возможной достоверностью, что не удивительно, ведь режиссер испытал такое влияние искусства на себе. А теперь заставил пережить на экране свою дочь. Азия в этом фильме хоть поначалу и появляется в необычном для зрителя милом образе, потом становится привычной стервой, пока без татуировок и пирсинга, но с хорошо знакомой хрипотцой в голосе и брутальными замашками, которые не спрячешь под блондинистым париком. В сравнении с оживающими картинами Ардженто урбанистический сюрреализм нолановского «Начала» теряет весь свой блеск и оригинальность. «Синдром Стендаля» не лишен и чисто итальянской иронии. Так «оживающее» граффити не менее занимательно, чем кока-кола в «Демонах».

Легкая паранойя, синдром Стендаля, капелька мрака и кошмаров режиссера, перенесенных на экран, и все ради того, чтобы сознание зрителя сжималось, как чернеющая и вянущая при приближении вампира роза, и трепетало, как кожа на шее в ожидании поцелуя или опасной бритвы.

Стоит мастеру джало Дарио Ардженто сменить курс и снять триллер в голлвудском духе, как тут же выходит провал. В этом фильме полностью исчезла мисическая аура и таниственность, поскольку личность убийцы ясна с самого начала а типа неожиданный финал легко предугадать. Все сюжетные ходы, связанные с маньяком, равно как и сам маньяк, выглядят словно позаимствованными из самых плохоньких американских триллров. К тому же образ маньяка-метросексуала (Кречманн) выглядит нелепо и совершенно лишен демонических черт. Помимо этого фильм очень скучен и неинтересен, а любопытные попытки визуализировать галлюцинации героини и тщетные потуги на психологизм гробятся плохой подачей и оставляют самый главный вопрос, мучающий все экранное время – а какое отношение этот титульный синдром имеет к происходящему в фильме?

4 из 10

Молчание картин

Совершенно не согласен с товарищами, которые утверждают, что название не отражает суть фильма. Просто синдром Стендаля – чрезвычайно глубокое погружение в произведение искусства с утратой на некоторое время собственной личности – многие воспринимают слишком академически. Дескать, не может больной человек пройти мимо картины, чтобы не остановиться с застывшим взглядом, а потом грохнуться в обморок. Такое понимание есть и в фильме. Но в то же время заявленная идея намного шире: почему точно таким же образом нельзя ‘войти’, вжиться в жизнь другого человека – думать, как он, действовать, как он. Но, конечно, очень не повезет, если последний окажется маньяком-убийцей…

Признаюсь, только в первый раз познакомился с творчеством Дарио Ардженто и его дочери. Но могу высказать первые впечатления от этого знакомства. Во-первых, Ардженто – потрясающий мастер саспенса! Фильм ничуть не уступает картинам Хичкока и трилогии (с претензией на тетралогию) о Ганнибале Лекторе. Конечно, чистым нагнетанием страха Дарио пока обойтись не может – будут и реки крови, и всаженный в глаз палец, и медленное скольжение лезвия по скуле главной героини. Бр-р-р, как вспомню. В то же время картинка временами превращается в сюрреалистическую картину – недаром Ардженто считается одним из мастеров жанра ужасов. С самого начала мне казалось, что это бред, сон Анны – главной героини. Все эти сквозные отверстия через щеки, в которое смотрится глаз убийцы, скольжение таблеток по пищеводу, сползание красок картины вниз и открывающаяся за этим дверь в прошлое Анны. Однако настоящий ‘сюр’ начинается потом, когда Анна начинает входить в ‘шкуру’ маньяка.

Маленькие детали, которые постепенно сворачиваются в один большой финал – Анна с удовольствием режет себе руки и смотрит с восхищением на кровь, рисуют мрачные картины, мажет свое тело черной краской и так засыпает, пытается по-мужски развлечься со своим другом.

Достаточно изматывающий фильм. Хотя сюжет достаточно интересен и любопытен. Но вот концовка не понравилась: вроде как конец фильма получился неожиданным, но проблема в том, что очень многие подобные дедективы/триллеры так ‘неожиданно’ заванчиваются.

Особых ужасов в фильме нет, скорее сплошная ‘психология’. Очень понравилось, как сыграла Азия Ардженто, особенно как она нервно поглаживала свой белокурый парик. Кстати, очень интересны внешние изменения её героини после каждого столкновения с маньяком…

Также в фильме потрясающая музыка Эннио Морриконе – прекрасно передаёт атмосферу фильма и очень долго ещё звучит в голове после просмотра кино.

6 из 10

Войди в меня, войди в мои сны

Мощный фильм, даже не ужасов, а психологический триллер. Для тех, кто видел клип Тиграна Кеосаяна ‘Войди в меня’, тот поймёт, что там реализуется как раз синдром Стендаля в эротическом контекста. Только какая тут связь с фильмом?

Дело в том, что эротический контекст завязан на инстинктах маньяка, который сначала мучит свою жертву, а потом испытывает оргазм. Жертвы растут в количестве. И поэтому юной Анджеле кажется, что убийца не исчезал. он ходит за ней по пятам и беседует. Грани между иллюзиями и жизнью стираются и сама Анджела сходит с ума и понимает, что её жизнь без мучений невыносима.

Картина богата спецэффектами, жесткими и натуралистичными, потому что методика маньяка оживает в картинах художников. Он тоже увлечён живописью и рисует себе рай в аду своих жертв. Спецэффекты и сюжетная динамика на высоте!

8 из 10

Фобии Ардженто

Следователь Анна Манни обладает уникальной способностью: она может не только «слышать произведения живописи», но и умеет погружаться в их пространство, переходя границу между реальным миром и плоскостью полотен. Столь изысканное начало позволяло предполагать, что Дарио Ардженто собирается предпринять путешествие в трансцендентное.

Однако по мере обретения фильмом всё более внятных сюжетных очертаний, центральное место в нём начинает занимать история охоты на серийного убийцу. В ней Анне приходится играть роль подсадной утки, на которую как раз и должен клюнуть маньяк. Но постепенно красивую мистическую завязку начинает теснить тривиальное нагнетание ужаса, собственно – то, что Ардженто умеет делать лучше всего.

Синдром Стендаля, то есть систематические погружения Анны в транс под воздействием произведений искусства и умение проникать как в тайны картин, так и в суть загадочных инфернальных явлений, сменяется в результате самым настоящим параноидальным психозом.

Ардженто остался верен своим пристрастиям, вновь доказав, что может сделать изысканные хоррор-фантазии на основе криминального сюжета с реверансами в патологию и небольшого бюджета, пригодного разве что для съемок рядового слэшера. Благодаря этому уже в первых своих работах он обрел статус классика жанра и завоевал уважение не только фанов по всему миру, но и коллег-профессионалов.

Отчасти поэтому в реализации этого проекта приняли участи такие авторитеты как композитор Эннио Морриконе и оператор Джузеппе Роттуно. Но оттолкнувшись, по меньшей мере, от двух классических картин – ‘Психоза’ Хичкока и ‘Отвращения’ Поланского, итальянский специалист по созданию барочно-мистичеких киноопер и сюрно-гипнотических ужасов, на этот раз, по большому счёту, так и не смог оплодотворить многообещающую идею адекватно глубоким содержанием.

Закат-рассвет.

Пересмотрел данный фильм, который смотрел ещё в 90-х, с целью сохранения его в своей фильмотеке. Пересматривать его было легко, так как сюжетная линия за десятилетие прошедшее после первого просмотра была забыта, а впечетление отложенное в памяти было нейтрально. После повторного просмотра впечатление так и не изменилось.

Я не большой поклонник жанра ужаса или хоррора, если угодно, но значение и вклад Дарио Ардженто, итальянского классика этого жанра, я понимаю и принимаю.

Оценивая конкретный фильм ‘Синдром Стендаля’ (1996), хотя он и значительно уступает его лучшим, по моему мнению, работам в поджанре ‘джалло’ – ‘Кошка о девяти хвостах’ (1970) и ‘Кроваво-красное’ (1975), всё же для меня является тем рубежом, который разделяет художника и его имя. То есть, когда фильмы смотрят только из-за имени. Вот и я в дальнейшем следил за выходом последующих его фильмов, но по памяти их и не вспомню.

‘Картинка’ у этого фильма классическая, как в ‘старое доброе время’, если можно так выразиться. И это радует, так как с подачи ‘кинопровокатора’ Ларса фон Триера, с середины 90-х годов, стало нормой снимать даже многомиллионные фильмы, точь-в-точь, как в школьном кинокружке. Вся это мода мне напоминает проказу разъедающую лучшее, что достигнуто было за сто с лишним лет кинематографа. Так вот, в этом фильме визуальная часть достаточно добротная, которая не мешает визуальному и эмоциональному развитию фильма. Хотя Ардженто и не удержался от спецэффектов с катящимися таблетками по пищеводу, которые выглядят сейчас смешно и глупо, а главное здесь совсем ненужными.

Приятное впечатление в этом фильме оставила дочь кинорежиссера, ещё молодая Азия Ардженто, которая, хоть и немного схематично, но старательно играла внутренние и внешние изменения героини. И видимо так вжилась в роль, что в дальнейшем её героини, и в том числе в самостоятельных режиссерских работах, были очень схожи на героиню из этого фильма.

В заключении фильм советую тем, кто любит классический хоррор психологического направления, а также поклонникам как отца, так и дочери. Первым, как закат яркой звезды (может я и ошибаюсь), вторым как начало новой.

Я же изымаю этот фильм из своей фильмотеки, так как третий просмотр в обозримом будущем не намечается.

5 из 10

Картина в три мазка, Стендаль и губка.

Хочешь я нарисую для тебя Облако? Белое Облако. Белое, как твое платье. А рядом будет Солнце – кроваво-красное, как твои невзначай разбитые губы. Но не бойся, Солнце не опалит тебя. Оно высоко в Небе, в той невероятной голубизне, по которой расплескалась Голубь. Белая Голубь, белая, как твое платье. А, может, это не Голубь вовсе, а Облако. Хочешь, я нарисую его для тебя?

Я не слишком сведуща в расстройствах психики, но, насколько фильм дает нам возможность понять – ‘Синдром Стендаля’ (выражаясь самым простым обиходным языком) – это, когда человек ощущает, будто проваливается в картину, становится ее частью, а картина становится осязаемой частью человека. Иными словами – созерцатель живописи – некое подобие губки, впитывающее в себя всю прелесть и уродство художественного произведения.

Не знаю, ощущал ли себя губкой Стендаль. Но вот главная героиня фильма – полицейский инспектор Анна Мани, как раз по задумке авторов такой губкой и была.

Еще в детстве, приходя в музей вместе с матерью, она чувствовала глубокую сопричастность и взаимопроникновения между собой и предметами искусства.

Позже, дважды подвергшись нападению маньяка, Анна почувствовала некое подобие сопричастности и с ним. И это все больше сводит ее с ума.

Иначе говоря – фильм представляет собой не охоту полицейского за убийцей, а борьбу главной героини с собственной душой, которая по мимо ее воли пытается воплотить ее прошлые переживания в физическую форму.

‘Синдром’ обладает мрачной красотой и саспенсом всех прочих произведений Ардженто, однако он все же слишком прост, и финал его слишком предсказуем, что не дает ощущения законченности, как такового.

Можно назвать ленту красивой, но не захватывающей картиной в три мазка (вступление, развитие событий, заключение), в которой не хватает щепотки души.

В самом начале фильма, когда Анна падает в обморок в галерее, ей кажется, будто ее целует некая фантастическая рыба. Так вот, к моему большому разочарованию, от этого поцелуя Анна словно засыпает, и не просыпается уже до конца картины.

8 из 10

Где связь между маньяком и синдромом Стендаля?

Главная героиня болеет синдромом Стендаля. Страдающий этим недугом человек болезненно воспринимает просмотр произведений искусства: появляются сердцебиения галлюцинации и головокружения. Синдром впервые описан во Флоренции в знаменитой галерее Уффици, где и начинается собственно фильм Ардженто. Это обстоятельство настолько необычно, что фильм хочется посмотреть, прочитав аннотацию, так как психические расстройства могут стать неплохим плацдармом для развития сюжета. К сожалению, в данном случае, этого не произошло.

Во Флоренции орудует маньяк (как они осточертели!) и Анна приезжает из Рима расследовать череду убийств. Режиссер предложил свою трактовку выше означенному синдрому: героиня слышит картины и даже проникает внутрь их. Короче, мог бы получиться отличный мистический фильм.

Но синдром Стендаля быстро отходит на второй план и начинается банальная «маньячно- жертвенная гонка». Как детектив, очень слабо и неинтересно. Неясен мотив маньяка, зачем он это делает. Если уж это серийный убийца, хотелось бы узреть какую-то, пусть ненормальную, но логику. Предполагал наличие связи убийств с синдромом Стендаля, но увы. Техника убийств тоже неоригинальна.

За 30 минут до окончания появилось предположение, которое затем подтвердилось. Таким образом, финал являл собой некую неожиданность только потому, что не мог предположить такого примитивизма. Подобная тема давно превратилась пошлый и порядком надоевший штамп.

Ну и чисто с медицинской точки зрения, претензии тоже наличествуют: синдром Стендаля – это психосоматическое расстройство, которое не может трансформироваться в серьезное психическое заболевание.

Азия Ардженто хоть как-то спасает фильм: интересная девушка и местами неплохая актриса – психопатологический образ был ей создан, хоть ему не хватает законченности.

Понравился кадр, где нагая Анна купается в масляных красках – красиво и эротично.

Итог. Оригинальная идея, но банальная реализация. Есть синдром Стендаля, есть маньяк – нет связи. И при всех минусах ещё и затянуто на 2 часа.

6 из 10